внимания на ее мужа, и, вероятно, не подозревая о том, что они с партнершей со стороны выглядят несколько забавно, так как Володя был на голову ниже своей дамы. Затем, видимо всерьез огорчившись тем, что такая шикарная женщина принадлежит не ему, а кому-то другому, Володя направился к столу и в короткий период времени – в какие-нибудь полчаса – вылакал 7 (семь!) полных фужеров водки, а ведь буквально накануне хвастал всем вокруг что «завязал» – бросил пить. Запив это количество водки тремя фужерами шампанского, он, ни с кем не прощаясь, вышел на улицу, сел в свой знаменитый на всю Молдавию автомобиль «запорожец» и укатил к себе в Кишинев.
Он оказался первой «потерей» среди гостей, а вскоре следом за ним по домам потянулись и другие.
А в это самое время бар, пока я делал обход ресторана, жил своей обособленной жизнью: партийные начальники среднего звена, очевидно, ввиду отсутствия руководителей, «расползшихся» по ресторану словно тараканы, очень скоро дошли до предела: когда я вошел, они по очереди на спор выпивали 700-граммовый наполненный водкой фужер штучного чешского стекла ручной работы, каждый из которых, не побоюсь этого слова, был произведением искусства, после чего с размаху шлепали им об бетонный пол, уничтожив, таким образом, в короткое время около полутора десятков фужеров из 24, имевшихся в наличии. Остановились они лишь тогда, когда я, успев вернуться до полного ихуничтожения, демонстративно убрал со стойки все оставшиеся фужеры.
Примерно в это же время, в самый разгар празднества, где-то около полуночи, мой напарник Саша и его мама, расстроенные неудачным сватовством, по пути домой заглянули ко мне в бар; Саша, рассеянно посмотрев сквозь меня, небрежно кивнул головой на прощание и, подхватив маму под руку, отправился восвояси.
Следом за ними в бар заскочили разрумянившиеся, разгоряченные танцами и шампанским Оля и Ленка-именинница. Девчонки громко и весело разговаривали; Ленка, подойдя и взявшись руками за борта моего пиджака, притянула меня к себе и звучно поцеловала в губы, после чего девушки признались мне по секрету, что хотят сбежать в город, так как им здесь, среди взрослых, без сверстников скучно. Я, заговорщицки подмигнув им, сказал, что если их хватятся и начнут разыскивать, то только в этом случае сообщу маме именинницы, где они, после чего девицы, взявшись за руки, выпорхнули из бара и исчезли в ночи.
А к этому времени мои гости – «стойкие» коммунистические вожаки – были уже совсем никакие: их опытные и привыкшие ко всему водители обманом и уговорами выводили «слуг народа» по одному на улицу, усаживали в машины и увозили кого по домам, а кого в гостиницу райкома партии. «Большой босс» – завотделом ЦК, перед уходом вновь подошел ко мне, и я весь напрягся. «Ну, что этот „товарищ“ на этот раз придумает?» – неприязненно подумал я. Предчувствие меня не обмануло: он таки придумал.
– На вот, возьми, – порывшись в кармане, он швырнул на стойку две смятых рублевых