Но немецкие бумаги подороже будут…
– И почем? – опять поинтересовался Виталик и добавил: – За советский…
– По две тысячи за штуку.
– Две тысячи? – побледнел Виталик. – Две тысячи… чего?
– Ну не рублей же! – презрительно зыркнула на него Ида. – Марок! Бундесмарок! Или вы предпочитаете расплачиваться долларами?
– Н-нет, нет! Все в порядке! – вмешался Саша Кухарский. – Мы заплатим вам, если вы поможете. Нам нужны три паспорта через месяц.
– Деньги вперед. И принесите фотографии нужного формата.
Возвращаясь на территорию расположения своей воинской части, ребята оживленно дискутировали:
– Ты с ума сошел! Где мы возьмем шесть тысяч марок? Что, ты танк собираешься продать? – нападал на друга Виталик.
– Не суетись! – Саша был ведущим в их троице, поскольку легко умел находить выход из самых хитроумных жизненных сплетений. – Есть у меня некоторые соображеньица на этот счет. Веди себя, главное, спокойно. Не хватало еще привлечь к себе внимание раньше времени. Если Серегу пустят в увольнение на следующей неделе, он сходит в магазинчик еще – лишний раз прощупать почву не помешает. А деньги будут… – задумчиво произнес он.
– Вот Сережка обрадуется, что мы нашли такую точку… – Виталик представил себе горящие глаза друга, которого сегодня не было с ними во время прогулки по городу. Для бывшего детдомовца Сергея Кудрявцева само слово «заграница» звучало почти как «рай». Шикарные машины, обилие продуктов в магазинах и джинсы в свободной продаже – все это сказочное изобилие сразило парнишку наповал. Почти с первого дня пребывания в Германии у него затаилась мечта – остаться здесь жить. Тем более, что на родине его никто не ждал, и блестящих перспектив на будущее не предвиделось.
– Смотри, все-таки будь осторожен! Сережка плохо умеет скрывать эмоции, так что постарайся не сообщать ему ничего прямо в казарме, когда вокруг полно народу. Вызови его в туалет или красный уголок. Я постараюсь заглянуть к вам завтра.
Саша находился в несколько привилегированном положении по сравнению с Виталиком и Сережей. Он был художником, и до призыва в армию успел отучиться на двух курсах художественного училища. Армейские музыканты и художники жили отдельно от других и частично были освобождены от строевой подготовки, у них были свои занятия – репетиции, выступления и выпуски газет.
Среди этой солдатской элиты была парочка «сынков», которых высокопоставленные родители по каким-то причинам не освободили от армии, но, тем не менее, позаботились, чтобы служба их отпрысков проходила без напряжения и в хорошем месте.
Избалованный капризный сынок второго зам. министра транспортного машиностроения Юра Савельев был чересчур косолап для танцора и бездарен для художника или музыканта. Тем не менее, он числился в армейском оркестре ударником и присутствовал на концертах и некоторых репетициях. А остальное, в обилии имеющееся у него свободное время, занимался своим маленьким бизнесом