водились косули и олени, волки и лисы, зайцы и медведи, вепри и зубры, а также, обитало много пернатой дичи.
На ночлег теперь Распараган отправлялся в кибитку к Дзерассе. Там общался с сыном, наставником которого был Амизок – родной брат вождя иронского воинства. Амизок не участвовал в походах, поскольку являлся калекой – в одном из сражений ему отрубили левую руку по локоть. Матери у братьев не было, её много лет назад во время грозы затоптал в степи обезумевший от ужаса лошадиный табун. Старшим в семье являлся отец – старый Уадже. Внуку Ахсартагу дед рассказывал передаваемые устно из поколения в поколение предания, в которых отразилось понимание существующего мироустройства, народные традиции и опыт предков. Всё добытое в походе – скот, оружие, рабов Распараган роздал ближайшим родственникам. Кое-что перепало и матери сына Дзерассе. Ну а как же иначе? Ведь теперь воин поселился в её кибитке.
А назавтра удачливый ирон решил устроить для сородичей праздник.
– По какому поводу? – поинтересовалась любимая.
– Ты совсем забыла, женщина, что в такой же летний день мы впервые повстречались.
– Да-да! У родника. Это когда ты решил прихвастнуть передо мной и так огрел плёткой своего коня, что он от неожиданности взвился на дыбы и сбросил тебя прямо лицом в грязь, – заразительно рассмеялась Дзерасса.
– Ох и коварны все женщины! – нарочито обиженным тоном произнёс Распараган. – А я ведь так хотел произвести впечатление. Вместо сочувствия всегда норовите посмеяться над горем мужчины.
– Ну, да. Это было настоящее горе! Ты так расшиб себе нос, что кровью забрызгал свою щёгольскую курточку. Мне так её было жаль.
– Эту обнову отец мне привёз из набега на Гирканию. Там он убил какого-то греческого торговца и среди прочих трофеев нашёл ту куртку.
– Ты был так неотразим в ней, – посерьёзнев, призналась насмешница. – Я сразу в тебя и влюбилась. Этакий стройный розовощёкий юноша.
– Ох, было время, – грустно протянул Распараган.
– На кого теперь стал похож. Вот полюбуйся, – протянула плутовка бронзовое китайское зеркальце.
В шлифованной поверхности отразился мужественный лик с благородными чертами ария: высокий лоб, прямой точёный нос, строгие голубые глаза. Спадающие на плечи локоны мягких русых волос и шелковистая борода красиво окаймляли овал лица. Правда, природные пропорции облика несколько искажались полученными в боях шрамами: один рубец пролёг через всю щеку, другой – поперек лба, косо рассёкший левую бровь. Но это вовсе не портило впечатления, а напротив, придавало внушительную суровость обладателю столь колоритной внешности.
– А что? Ещё ничего себе! – отмахнулся алан.
– Только весь поцарапанный. Вот и седина пробивается в бороде, – нежно прильнув к могучей груди возлюбленного, хозяйка дома принялась игриво наматывать на пальчик