Дур отпивает из своей фляги, и предлагает Уме:
– Ты шо, выпьешь, али у тебя яйца не заросли ещё?
Ума отпивает из фляги, кривится, и возвращает её обратно. Молчат. Каждый думает о своём. И алкоголь начинает действовать. Комната плывёт, мысли путаются, тело становится вялым и непослушным. Юноша пытается встать с лавки, но ноги подкашиваются, и он падает на колени. Откуда-то сверху доносится хриплый голос:
– Хо-хо, ну ты и дурак, пить на турнире из вражеской фляги, это ж каким идиотом надо быть. Траванул я тебя аки меня моя первая жена, – Дурий встаёт, почёсывая пузо, – ну и что ты будешь делать в такой ситуации, ты ведь даже и пошевелиться не можешь.
– Не боись, – выдавливает из себя монах, – тебя кокнуть сил хватит.
– Эт каким же образом? Мышь его так-то!
– А вот таким! – И Ума резко надавливает себе на живот, засовывая пальцы под рёбра, чтобы из нутра вырвался дорогой завтрак. Рвота струёй ударяет под ноги бородачу, заставляя того отпрянуть. Юноша, пользуясь вражеской заминкой, прыгает на отравителя, но на полноценный прыжок сил не хватает, и они оба падают в дурно пахнущую лужу, звуки возни разлетаются по коридору, и Ума, наконец, таки берёт крепкую шею в захват. Оппоненты, уставшие и измазанные, тяжело дышат.
– Ну и что я теперь, по-твоему, сделаю? – монах сильнее сдавливает шею.
– Отпустишь, падла! – с трудом крякает рахдиец.
– И почему я не сломаю тебе шею?
– Сам знаешь!
Руки тянут голову, что-то хрустит, и юноша скидывает с себя тяжёлое тело. Отползает, падает на спину, и начинает смеяться.
– Фууух! Я уж думал, кранты мне! – массируя шею, садится Дурий, – думал: взаправду мне шею крякнул.
– Ахаха! Не боись, просто позвонки тебе прохрустел. По сути, сделал то же, что и ты со мной.
– С чего эт ты взял?
– Всё просто: если б хотел, атаковал бы меня во время битвы, а не предотвращал её, ты не излучал страха или агрессии, и к тому же когда отравил, не взялся за оружие, значит, и не думал добивать.
– И верно, нужно было хоть виду дать, что кокнуть собираюсь.
– К чему был этот урок опыта, старикан? Думаешь, я и вправду дал бы себя отравить возможной вражине, не будь я уверен, что мне ничего не грозит?
– Хто знает, на вид ты идиот-идиотом, но это был не урок, мышь его, так-то, я бы дал тебе антидот, согласись ты мне помочь в отборе грёбанном. А если бы не согласился…, то наверно всё равно бы дал антидот. Добрый я, паскуда…
Участники лежат на холодном полу, смеясь над собой, потом просто лежат, думая каждый о своём. Где-то в коридорах бродят особо бесстрашные туристы, откуда-то доносятся звуки боёв, но лежачим везёт, и их никто не беспокоит.
Возвышенный сигнал оповещает о конце второго отбора. Звук заглушает все мысли, заставляя скривиться от неожиданного шума. Морж крякнул, поднимаясь с пола:
– Ну, всё, теперь и посрать спокойно можно, думаю сегодня отбора больше не…
– НЕТ!!! – Ума