Тихий Океан.
Я тестя только так и называл: «товарищ генерал» и никак иначе. А он «сынками» называл всех, кто младше его, независимо от чинов и званий. Он даже сына Сталина называл исключительно «Васька», который одно время был у тестя в подчинении. Как-то раз, я крайне неосторожно назвал его по имени-отчеству. Тесть сразу побагровел, выпучил глаза и зарычал:
– Ты что курсант, нюх потерял? Какой я тебе Иван Фёдорович! Глаза разуй и на погоны мои посмотри! Генерал я! Запомни, сынок. Ге-не-рал! Понял?
Тесть хоть и был в домашней рубахе, но я живо представил себе по три огромные генеральские звезды у него на плечах, и прочувствовал какая между нами пропасть, несмотря на родство.
Услышав про Дальний Восток, генерал вдруг смягчился, и по губам пробежала тень улыбки.
– Правильно, сынок. Я тоже там начинал. Потом ещё раз, после Испании, туда вернулся, на Халкин-Голе желтолицых япошек на И-15 гонял. Эх, хороший был самолёт! Ветер в харю, движок гремит поршнями, самолёт трещит всеми костяшками на виражах, пулемёт строчит, с врагом встречались так – глаза в глаза. Эх! Не то, что сейчас: гермокабины, автопилоты, локаторы и ракеты. Пальнул ракетой в белый свет как в копеечку, а попал, не попал даже не видно! Тьфу!
В доказательство своих слов он с силой треснул по столу кулаком:
– Понял, как летать надо?
– Так точно, товарищ генерал!
Потом он наморщил лоб и задумался. Видимо вспомнил, что его дочь тоже поедет туда, на самый край земли.
– Скажи, Коль, а ты дальше Москвы хоть раз в жизни отъезжал?
– Конечно! С родителями в Крым два раза ездили. Один раз до войны и раз в шестом классе. Ну и училище, тоже не в Москве.
– А ты что, во время войны, в эвакуации не был? – Удивился он.
– Нет. Я всю войну здесь. У меня даже медаль «За оборону Москвы» есть. По крышам и чердакам бегал, «зажигалки» немецкие гасил, – гордо сказал я.
– А почему не уехал? Фронтовой романтики захотелось?
– Да нет, мой папа тогда был старшим мастером ремонтного цеха на авиазаводе в Филях, с самого начала войны на казарменном положении, и эвакуации не подлежал. А мама отказалась ехать одна, без мужа. Вот так папа, мама, мы – два брата, младшая сестра и бабушка в Москве и остались. Один дед на фронте был – кузнецом в полевой авиамастерской.
Генерал подумал.
– Ну, добро. Дальний, значит Дальний. Все, свободен! И ещё, Вальке про наш разговор ни-ни. Остальным тоже про это знать не положено. Понял?
1.4 Дальний восток
Валька, как узнала про Дальний Восток, то сразу расстроилась. Нет, даже не расстроилась, у неё случилась настоящая истерика! На выпуске из училища она прочитала моё предписание о дальнейшем прохождении службы, округлила в ужасе глаза, закрыла лицо руками, уткнулась головой мне в погон и зарыдала в голос! Я впервые попал в такую ситуацию и растерялся. Попытался обнять Валю и как-то успокоить, но она как закричит:
– Не трогай