приятную дрожь. Поэтому я уже с нетерпением ждал завтрашнего дня. И так захотелось позвонить ей и ещё раз услышать, как она это произносит.
Я набрал её номер и, пробираясь на улицу сквозь орущих парней, перекрикивающих музыку, не услышал, как Эмми уже со мной разговаривала.
– Эмми, – я пытался прорваться в тихое место.
– Я слышу, у вас там очень весело. Может, пора уже расходиться? А не то завтра священник опьянеет от твоего запаха, мистер Мараллис.
Она как всегда говорила с небольшой иронией.
– Я попытаюсь донести это до тех товарищей, которые танцуют на барных стойках в шапках футбольных клубов, – обернувшись, я посмотрел в окно и описал Эмми, что творится в баре.
– Кстати, один уже готов!
– Эрик? – быстро сообразила Эмми и рассмеялась.
– На самом деле, я ещё раз хотел услышать то, что ты кричала с террасы.
– Миссис Мараллис, Тео. Мараллис! И больше – никак!
Снова эта дрожь прокатилась по спине от её голоса и того, как она примеряет мою фамилию.
– Целую, Эмми!
– И я тебя…
Я нажал на кнопку сброса и опомнился, что даже не поинтересовался, как она отдыхает. Но судя по весьма позитивному голосу и музыке на заднем плане, понятно, что она не грустит в компании своих подружек.
– Сэм, Джон, может, пора уже ехать по домам? А не то завтра я могу остаться без шафера! – я показал глазами на Майка, который уже еле стоял на ногах, и Эрика, по-прежнему спящего за столом.
– Ты что, Тео, это же последний «холостой вечер», пританцовывая, прокричал сквозь музыку Джон, раскачивая на голове огромную футбольную шапку.
– Он прав, Джон, пора ехать, а то невеста нас завтра не простит, – заплетающимся голосом пробормотал уставший Сэм.
Мы двинулись будить Эрика, прихватив по пути танцующего Майка, который не понимал, в чём дело, а Сэм, тем временем, жестами, сомкнув ладони и прислонив их к уху, намекал на то, что нужно успеть выспаться.
Бармен вздохнул с облегчением, поняв, что мы собираемся расходиться, и уже стоял у дверей с ключами, чтобы мы не передумали.
– Эрик, твоя жена родила, вставай! – крикнул ему прямо на ухо Джон и приподнял за воротник рубашки. Эрик приоткрыл глаза, в которых было написано: «Где я?», с заспанным видом встал, потряс головой, похлопал себя по щекам и молча двинулся к выходу.
Мы вывалились на улицу, а бармен суетливо закрыл дверь и перевернул табличку стороной «Закрыто».
В этот район всегда было сложно вызвать такси. Хотя до дома Майка минут пятнадцать пешком, мы решили всё же не рисковать расходиться в разные стороны и всех доставить по домам. Ещё минут десять мы терлись у спорт-бара, пытаясь остановить проезжавшие мимо машины, а Майк безнадёжно искал такси по телефону. Службы такси отвечали, что свободных машин нет, а те, что, вроде, и готовы подзаработать, проезжали мимо, увидев пьяную компанию. Я вспомнил слова того водителя: «Может, вас и обратно доставить?». И уже пожалел, что