я обратилась по этому поводу к завучу, она только плечами пожала:
– Ну а что вы хотите, милая Светлана Николаевна? Это вам не частный лицей, а государственный интернат. Скажите еще спасибо, что наряду с брошенными, социально запущенными детками у нас учатся все же и домашние. Пусть небольшой процент, но…
– Спасибо.
Ожидание… Я ждала от своей дочки любого слова, пусть хоть матерного! Но время шло, а слова этого все не было… Иришка упорно молчала.
Наш поселок, примыкающий к большому областному городу, образовался когда-то вокруг завода. Теперь же разросся и разделился на два микрорайона. По одну сторону трассы, там, где живем мы, – Простоквашино – так неофициально зовется спальный массив безликих хрущевок, унылых и облезлых. По другую сторону – Поле Чудес – коттеджный элитный поселок, где живут Горины и Черновы. Обитатели Поля Чудес гордятся тем, что живут за городом, почти в лесном массиве. И они правы, поскольку сразу за одинаковыми кирпично-чугунными оградами поселка начинается хвойный лес с лосями и белками. Обитатели Простоквашки, живущие буквально через дорогу, стесняются называть свой район, поскольку он самый непрестижный в городе, добираться до центра приходится с двумя пересадками. И горе тому, кто живет в Простоквашке, а работает или учится в центре города.
Все относительно в этом мире, и жизнь переворачивается буквально с ног на голову, стоит перейти дорогу…
Я прошла мимо темной школы, пересекла стадион и оказалась на трассе. От будки гаишника открылся прекрасный вид на расцвеченный новогодней иллюминацией поселок. Кусты вокруг коттеджей, увитые специальной сеткой с лампочками, создавали атмосферу праздника. Коттеджи весело светились многочисленными окнами и звали, манили в свой уютный комфортный рай.
Каждый двухэтажный коттедж рассчитан на три семьи и выстроен как бы змейкой. Все семьи имеют отдельный вход, гараж и свои клумбы под окнами. Когда я прохожу мимо этих сказочных миров, то невольно заглядываю за ограду. Во дворе крайнего коттеджа почти всегда гуляет молодая мама или же няня с ребенком, а из окна на них смотрит породистая собака соседей. И эта картинка заставляет внутри у меня что-то сжиматься и замирать. Я завидую…
Ксюшкин дом, третий по улице, ничем не отличается от остальных. В коттедже, кроме Гориных и Черновых, живет еще одна семья, как раз посередине. И я всегда, приходя в гости к подруге, вижу в окошке мансарды аккуратненькую седую головку старушки. Такое ощущение, что она вечно сидит у окна, как у телевизора. И так приятно, что с молодыми вместе живет бабушка. Впрочем, в тот вечер, когда я подходила к двери Черновых, окно в мансарде было уже темным. Я вспомнила, который час.
Дверь оказалась открытой. Я вошла, предварительно стряхнув с себя снег на крыльце – в Ксюшкин рай не хотелось вносить даже снежинки из бренного мира.
– Э-эй, дома есть кто-нибудь?
Тишина. Я освободилась от дубленки и сапог и почему-то на цыпочках прошла в холл. Из просторного холла с камином почти насквозь просматривалась столовая с длинным столом, на котором в