Но умом она понимала, что перед смертью не надышишься…
Возникла пауза. Лима не заметила, как Соня мягко подошла к двери, облокотившись на дверной косяк.
– 27 человек. Пятеро из них уже под вопросом, – аккуратно сказала она.
– 27 из полутора тысяч полгода назад, – медленно себе под нос произнесла Лима.
Она не билась в истерике. У нее даже пульс не изменился. На сегодня главное дело было сделано. Она наконец-то услышала конкретную цифру.
Теперь несколько дней, а то и недель, придется эту цифру переваривать и свыкаться. Когда тело привыкнет к новым условиям бизнес-задачи, можно будет подумать о вариантах дальнейших действий. Сейчас просто погружаемся в стресс, и даем ему прогореть естественным путем. Можно даже слезу пустить чутка, если никто не увидит.
Помощница Соня вышла из комнаты. У нее пиликал входящий вызов.
Лима тупо смотрела вдаль через пруд.
– Я не знаю… мы обычно так не рискуем… – взволнованно отвечала Соня. – Да она здесь, я сейчас уточню…
Теперь в проеме стояла уже Лима. Ее голова молча кивнула Соне, как бы спрашивая: «Что там?»
– Заказ на снятие. Пациентка 82 года. Выезд немедленно. Оплата в десятикратном размере, – отрапортовала Соня.
Лима подняла бровь и нахмурилась. На лице застыл немой вопрос: «Что за фигня какая-то?»
Соня выдержала паузу:
– Заказчица это… директор и владелец крокодильей фермы. Давно о тебе слышала. Сгорает от нетерпения с тобой познакомиться.
Лицо Лимы застыло с широко открытыми глазами. Дыхание остановилось. Пульс участился. Несколько секунд, и в ушах уже стучало.
«Директриса крокодильей фермы? Легендарная Моргулия? Слышала обо мне? Сгорает?» – Лима была в смятении.
Ведь это на крокодилах-инвалидах с ее фермы Лима подняла свой первый серьезный бабос. Она купила, вылечила и перепродала сотни особей, но так ни разу с ней и не познакомилась. Да и не могла она познакомиться! Лима никто по сравнению с Моргулией, у которой даже мэр считает за честь пообедать.
– Конечно, Соня! Давай, о чем речь вообще? Блин, – Лима пострела на себя в зеркало. – Блин, почему так срочно? Знала бы я заранее… подмарафетилась…
– Ты что за ерунду несешь? Ты и так богиня, даже без макияжа! Да и перед кем ты там красоваться-то собралась? Перед крокодилами что ли? – без тени лести, по-деловому размышляла Соня. – Ты лучше о другом подумай! Бабе 82 года. Ты меня слышишь? Или еще раз повторить? Ей Восемьдесят-два-го-да! Лима, не делай глупости!
Лиму трясло: «Моргулия! Сама Моргулия!»
– Хрен с ними с годами, ты сама-то понимаешь, кто она?!
– Ну, круто да, кто бы спорил… но, подумай, ей 82 года! Тебе что, «приключений» захотелось? – давила Соня строго и серьезно, видя, что с ее начальницей явно творится что-то неадекватное.
Слова помощницы слегка отрезвили Лиму. Она молча смотрела ей в глаза. Соня была права. Нельзя проводить операцию пациентке в таком