на то, что спортивный клуб выбьет Гурину квартиру, оставалась, он уже заявил, что женится, и познакомил Людмилу с тренером. Людмила подсчитала, что они заплатят за квартиру, которую будут снимать в ожидании государственной, больше денег, чем нужно для первого взноса в кооператив. Теперь Людмила искала строительный кооператив поближе к центру, но такие пока не находились. Участки под кооперативное строительство домов выделяли на окраинах. Иногда Людмила уезжала в общежитие к Гурину, и иногда Гурин приезжал к ней. Тогда Катерина шла гулять. Она кружила вокруг общежития, поглядывая на окна их комнаты. Теперь они жили вдвоем (Антонина прописалась у родителей Николая). Людмила подарила чешскую кофточку комендантше общежития, и к ним никого не подселяли. Иногда Катерина ходила и по два часа, иногда Людмила включала свет уже через двадцать минут. Катерина возвращалась, Гурин и Людмила, уже одетые, сидели за столом и пили чай с тортом, Гурин всегда приносил торт. Людмила несколько раз напоминала Катерине, что надо решать: или делать аборт, или оставлять ребенка. О ребенке Катерина даже думать не хотела, аборта боялась. Акушерка, которая делала аборты Людмиле, вышла замуж за слушателя Военной академии имени Фрунзе и уехала с ним в Хабаровск. Катерина надеялась, что все как-нибудь образуется, но Людмила как-то вечером, подсчитав срок беременности, ахнула и на следующий день повела ее в районную поликлинику к гинекологу.
Катерина впервые в жизни села на гинекологическое кресло, стыдясь неестественной позы и полной своей беззащитности. Хорошо, что гинеколог оказалась женщиной. Она осмотрела Катерину, прощупала ее живот и сказала:
– Пока все хорошо. Никаких отклонений от нормы.
– Мне нужен аборт, – взмолилась Катерина.
– Поздно, милочка, уже десять недель.
– Мне нужен аборт, – настаивала Катерина. – У меня нет другого выхода.
– Выход один, – сказала врач, – рожать. Пусть зайдет ко мне отец ребенка.
– Я не знаю, кто отец, – ответила Катерина.
– Я думаю, что у тебя не больше трех претендентов, – усмехнулась врач. – Я могу поговорить со всеми тремя по очереди и врачебную тайну гарантирую.
Перед кабинетом гинеколога сидели будущие матери. Многие из них были с мужьями. Сидели спокойные, умиротворенные молодые женщины, гордо выставив свои округлившиеся животы.
– Ну что? – спросила Людмила, когда они вышли из поликлиники.
– Ничего сделать нельзя. Уже десять недель.
– Надо же так влипнуть! – И Людмила закурила, чего никогда не делала на улице.
– Дай и мне сигарету, – попросила Катерина.
– Тебе вредно.
– Мне все вредно. Дай сигарету!
Катерина закурила, глубоко затянулась, не закашлялась, у нее не закружилась голова. Я совсем взрослая, подумала она.
– Надо звонить Рудольфу, – решила Людмила.
– Зачем? – спросила Катерина.
– На некоторых мужиков это действует. Его ребенок. А вдруг мальчик?
– На него ничего не подействует, – ответила Катерина. –