в Амстердаме она попала в довольно затруднительное положение, поскольку ее гардероб был либо еще в Швейцарии, либо довольно медленно путешествовал в Париж. Все ее состоятельные друзья и покровители в Голландии были призваны в армию (в связи с началом Первой мировой войны в Нидерландах тоже была объявлена мобилизация), и о получении театрального ангажемента не приходилось даже мечтать. Несмотря на это, Мата Хари выбрала дорогой отель «Виктория», ибо привыкла ни в чем себе не отказывать.
Она вспоминала: «Снова оказавшись на родине, я почувствовала себя просто ужасно. У меня совершенно не было денег. Правда, в Гааге жил один мой очень богатый поклонник, его фамилия ван дер Капеллен. Но я хорошо знала, какое значение для него играет то, во что женщина одета. Поэтому я не стала его разыскивать, пока не обновила гардероб. Мое положение было сложным, пока однажды, выходя из церкви в Амстердаме, я не позволила некоему незнакомцу заговорить со мной. Он оказался банкиром по имени Генрих ван дер Шельк и стал моим любовником. Он был добрым и чрезвычайно щедрым. Я выдавала себя за русскую, поэтому он счел своим долгом знакомить меня с достопримечательностями страны, которую я знала лучше него».
Нон, которой уже исполнилось шестнадцать, слышала о своей матери очень мало. Окончив педагогическое училище в Гааге, она первый год проработала учительницей в Фельпе. В это время она жила с отцом в расположенном поблизости от Амстердама Де Стееге. Мата Хари решила написать ей письмо, где предположила, что раз дочь уже наверняка слышала всевозможные сплетни о ней, то теперь она уже достаточно взрослая, чтобы услышать историю жизни непосредственно от своей матери.
Нон показала письмо отцу. Тот тут же отослал его своему адвокату Хеймансу, сопроводив письмо нелестным замечанием в адрес бывшей жены. По совету Хейманса Джон Маклеод ответил на письмо бывшей жены вместо дочери. Он написал, что если Грит хочет увидеть дочку, то пусть потрудится написать письмо непосредственно ему, отцу. Она так и сделала – по-французски. Письмо было написано 18 сентября 1914 года в отеле «Виктория»:
«Мой дорогой друг. Если ты так хочешь, я попрошу тебя лично. Будь добр и дай мне увидеть мою дочь. Я уже настолько стала парижанкой, чтобы забыть о необходимом такте – все равно, в какой ситуации. Пожалуйста, сообщи мне, что нужно сделать. Я уже заранее благодарю тебя за то, что ты позволишь мне то, чего я так страстно желаю.
С глубоким уважением, Маргарета».
В постскриптуме она добавила: «Пожалуйста, в ответе используй имя Мата Хари».
Отвечая ей письмом, бывший муж удивился, что она так быстро забыла голландский, хотя письмо Нон написала как раз на голландском. Он согласился на встречу дочери с матерью, но только если она не будет настраивать дочь против отца. Маклеод надеялся, что старая обида за это время уже исчезла. Но он не хотел, чтобы встреча Маты Хари и Нон состоялась в Гааге или Амстердаме. В качестве места встречи он предложил Роттердам. Мачеха Нон Гритье Маклеод рассказывала Ваагенаару, что