он называет эту пору «вторым рождением» человека.
Слово «подросток» готово сорваться с губ Жан-Жака, но он не произносит его. Он прибегает к перифразе: кризис, второе рождение. Он описывает этот кризис. Он воплощает его в тексте: «Этот бурный переворот заявляет о себе шепотом зарождающихся страстей… Он (ребенок) глух к голосу, призывающему его к послушанию; это лев, охваченный лихорадкой; он не желает знать своего проводника, он больше не хочет, чтобы его направляли… это не ребенок и не мужчина, и ему никак не попасть в тон которого-нибудь из этих двоих…»
Очень много художественного тумана напущено на период зрелости. В результате слово «подросток» как термин появилось сравнительно недавно. Вплоть до XX века этот период продолжали называть детством или, наоборот, необоснованно возвеличивали подростка, называя его «юный взрослый». Это так далеко от «стоящего на переломе», как говорят сейчас, термина, который позволяет предполагать, что такая возрастная категория существует. Несмотря на это, еще до появления слова (подросток) расцвела литература об эфебах.
Изображение подростка как одинокого существа, мечтателя, несчастного или гениально одаренного юноши – это романтическое видение. В Античности и в Средние века подросток (хотя само понятие еще и не введено) – это человек, часто жертвующий всем или сам принесенный в жертву. Ифигения в Тавриде, Святой Себастьян…
Это все мистические посвященные. Позже появятся и посвященные политические. Лоренцаччо будет с кем конкурировать вплоть до XX века.
Второе рождение
Итак, можно сказать, что мы рождаемся дважды: первый раз, чтобы существовать, второй – чтобы жить; первый раз мы обретаем себя в пространстве, второй – мы обретаем пол. Те, кто считает, что женщина – это несовершенный мужчина, по всей вероятности, совершают ошибку: это касается только внешнего облика. До возраста возмужания у детей нет видимых различий; лицо, фигура, кожа, голос – все одинаковое: и девочки и мальчики – все они просто дети; таким похожим существам достаточно одного и того же имени. Мальчики, которые не развиваются в своей мужской сути, сохраняют это качество на всю жизнь; они навсегда остаются взрослыми детьми, тогда как женщины, не теряя своей первоначальной сущности, всегда были женщинами, во всякое время своей жизни.
Но в большинстве своем мужчина сотворен не для того, чтобы всегда оставаться ребенком. Он покидает детство, когда предписано природой; и этот переломный момент, как бы он ни был краток, влечет за собой долгие последствия.
Так же как далекое завывание волн предшествует надвигающейся буре, этот бурный переворот заявляет о себе шепотом нарождающихся страстей; глухое брожение предупреждает о приближении опасности. Изменения в настроении, частые вспышки, длительное возбуждение духа охватывают ребенка, которого почти невозможно усмирить. Он глух к голосу, призывающему его к послушанию; это лев, охваченный лихорадкой; он не желает знать своего проводника, он больше не хочет, чтобы его