мешай… тут другое… потом объясню. Не отставай.
И устремился вглубь квартала.
Ничего не оставалось, как идти за ним. И даже не идти, а чуть ли не бежать. Что происходит, он не понимал, но чувствовал, как разливается внутри тревога. Будто звенит какой-то звоночек. То ли натянулись до предела струны нервов, то ли под обычным сердцем бешено пульсирует необычное: белый шарик.
Минут через пять обнаружилась и цель. Типовой такой дворик, детская площадка, турник, песочница, и даже голубятня – правда, пустая. Народу почти никого, если не считать народом компанию пожилых дядек с пивными бутылками. Дядьки устроились на дальней скамейке, под высокими кустами белой сирени, и негромко что-то обсуждали. Модно одетая девушка выгуливала на длинном поводке подстриженного фокстерьера. А ещё – мальчишка лет примерно восьми. Он сидел на бортике песочницы и тихонько всхлипывал, уткнувшись лицом в ладони. И всем – пивным дядькам, фокстерьеру и его хозяйке, было на него наплевать. Или не замечали, будто включена завеса невидимости.
Саня даже на всякий случай разбудил волшебство и посмотрел внимательно. Нет, никакая не завеса, цвета не поблёкли. Сразу вспомнилась ревущая в три ручья Катька Дроздова, на которую не обращали ни малейшего внимания прохожие. Дима потом объяснил, что это хитрая штучка – избирательная завеса. Никто Катьку не замечал – кроме Сани, ради которого и устроили весь спектакль.
Но тут, похоже, никакого театра, тут всерьёз.
– Тебя как звать? – решительно поинтересовался Ванька, усаживаясь рядом с мальчишкой. Тот вздрогнул, поднял голову.
– А тебе зачем? – голос его оказался хриплым. Наверное, так ревел, что горло чуть не сорвал, и сейчас уже сил на громкий плач не осталось.
– Да просто так! – безмятежным тоном ответил Ванька. – Меня вот Иваном зовут, а его – Александром. А у тебя что, совсем имени нет?
– Есть! – обиженно отозвался мальчишка. – Я Денис.
– Если Денис, тогда чего ревёшь? – Ванькиной улыбке позавидовал бы цирковой клоун. – Лёшки ревут, Серёжки ревут, Федьки и Петьки, Мишки и Гришки… а Денисы – нет. Денисы – не крысы, они не ревут, а весело живут!
Всё это он выдал на одном дыхании, прямо как детскую считалочку. Мальчишка уставился на него, открыв рот.
– Ну так что у тебя случилось? – уже другим голосом, сухим и деловым, начал выяснять Ванька.
– Ключ… – горько сообщил уже не ревущий Дениска. – Там остался. И кастрюля тоже… и будет пожар!
– А можно подробнее? – усевшись по другую сторону, спросил Саня.
И выяснилась печальная правда. Родителям Дениски после завтрака кто-то позвонил, и они срочно усвистали по каким-то загадочным делам, а перед уходом велели через полчаса выключить газ под кастрюлей с картошкой, и только после этого идти гулять. Даже таймер на плите выставили, чтобы растяпа-сын не забыл. Но всё пошло по наихудшему сценарию. Дениска усвистал во двор, напрочь забыв и о кастрюле, и о ключе. Замок на двери сам захлопывается, и если ты без ключа – жди, когда вернутся мама с папой. А пока они вернутся,