красивее, чем Зафир помнил; но, как и в первую встречу, она как будто совершенно не осознавала свою красоту, словно предпочитала держаться в тени.
– Вы моя гостья, Дестини. – Он впервые использовал ее имя в разговоре, и оно зашипело у него на языке как шампанское, а тело пронзило желание. – Я стремлюсь демонстрировать всем своим гостям все, что может предложить мое королевство и его народ.
Он не мог не добавить этого, должен был попытаться отвлечься от того, как реагировал на девушку. Темные волосы Дестини, частично видимые из-под шарфа, блестели в свете ламп, выглядели такими мягкими, что ему хотелось прикоснуться к ним, ощутить шелковую прохладу между пальцев.
– Я приехала работать. – Она говорила с напором, уверенностью, как в их первую встречу. – И для этого мне нужно знать подробности.
Зафир дождался, когда слуги убрали со стола, глядя, как на ее лице отражается восторг при виде разнообразных десертов, которые выставили перед ними. Но когда слуги удалились, он понял, что пришло время рассказать, как все было. Почему-то ему было важно, что подумает о нем эта женщина.
– Табине, моей сестре, не нравился мужчина, которого я выбрал ей в мужья. Для них обоих это был бы брак по сговору, он объединил бы две богатых и могущественных семьи. К сожалению, Табина не разделяла мои взгляды на долг перед страной. Она хотела только свободы.
Дестини нахмурилась в недоумении, пытаясь осознать все, что он говорит.
– Она говорила, что любит другого мужчину, хотя он совершенно не подходил в мужья сестре шейха Кезобана. – Его голос звучал сухо и монотонно. Он впервые рассказывал кому-то, что его юная сестра была влюблена в мужчину, с которым не была помолвлена. Об этом ходили слухи во дворце, и Зафир не был дураком, он все это слышал. Только никогда не признавался.
– Мне жаль. – Дестини опустила ресницы, ей явно было неловко на него смотреть.
– Не важно. Многие браки по сговору обходятся без любви, – в упор сообщил он, вытер пальцы и дал знак слугам, что можно убрать остатки ужина.
– Это печально. – Дестини подняла на него взгляд; у него было отчетливое ощущение, что она снова бросает ему вызов. – Любовь нужна всем.
– Вы были влюблены, Дестини? – Он прищурился. Под внешним спокойствием вскипел гнев. Значит, она верит в любовь; наверное, верит и в сказки, в которых все живут долго и счастливо. А вот Зафир верил в реальную жизнь.
– В моей жизни есть любовь.
Резкость в ее тоне заставила Зафира надавить:
– У меня тоже. Любовь к моему народу, моей стране, чести моей семьи. Но я спрашивал не об этом. Вы когда-нибудь считали, что влюблены?
Ему внезапно стало очень важно, что у нее такие же абсурдные представления о жизни, как у Табины, что ее красивая головка забита романтическими грезами.
– Нет, – выпалила в ответ Дестини. Ей не нравилось, как темные глаза шейха следят за каждым ее движением, за каждым выражением лица. Она видела любовь в дневниках матери, ощущала то же самое, читая страницу