Любовь с аукциона. Тара Пэмми

покраснела, пробуждаясь от фантазий. С давних пор Жасмин привыкла к проявлению со стороны мужчин сексуального интереса в самых разных формах. Казалось бы, во взгляде Дмитрия не было плотского желания, более того, он словно видел ее насквозь, но Жасмин чувствовала его возбуждение. Он был единственным, чья беспокойная энергия находила в ней отклик, возможно, оттого, что она знала его с детства. Или впервые за много лет она оказалась один на один с мужчиной и, при этом, не должна была опасаться за свою безопасность. Жасмин знала, что, несмотря на грубость и оскорбления в ее адрес, Дмитрий не причинит ей вреда.

      За всю свою жизнь Жасмин видела столько грязи и разврата, что научилась воспринимать свое тело как инструмент выживания. Она берегла и ухаживала за ним, но сомневалась, что сохранила невинность, кроме как в физиологическом смысле слова. Но Дмитрий пробуждал в ней новые, незнакомые чувства, вызывающие сладкую дрожь. Ее тело не знало, что она ненавидит его, пусть даже он выглядит как греческий бог. Ведь Дмитрий отвернулся от друзей детства, потому что они не вписывались в его новую жизнь.

      Жасмин напоминала Дмитрию настороженного оленя, готового бежать от опасности. Возможно, это был бы наилучший выход, думал он, стоя у двери.

      В тот момент, когда он увидел ее на постели – на его постели и в его халате до пят, его охватило волнение. В состоянии умиротворения Жасмин выглядела кроткой и нежной, но ее вид не мог обмануть его.

      – Похоже, у тебя жар.

      Она кивнула.

      – Мне плохо. Все тело ломит, – хрипло пробормотала она.

      Дмитрий не ожидал услышать доверчивое признание, а воспаленный взгляд насторожил его. Однако даже после бессонной ночи в ее глазах сверкала решимость. В нем проснулось сострадание, но Дмитрий не поддался слабости. Он не хотел видеть ее слабой и зависимой и предпочитал, чтобы она сопротивлялась и ненавидела его.