рассмеялся.
– А мы этого не хотим.
– Не знаю, как вы, сэр, но я точно не хочу, – подтвердила Уинтер, сияя глазами поверх маски.
– Что ж, очень хорошо. Только сделайте так, чтобы на этот раз у нее ничего не разошлось.
– Я собиралась использовать какой-нибудь невсасывающийся шовный материал, – сказала Уинтер, мудро воздерживаясь от упоминания того, что осложнения возникли не по ее вине. Главное было не уличить виновного, а исправить ситуацию. – Пролен довольно прочный, он должен хорошо держаться.
– Прерывайте шов через каждые несколько сантиметров, я не хочу, чтобы она вернулась сюда снова, – с этими словами завотделением столь же быстро направился к двери, как и вошел. Перед тем как окончательно уйти, он не оборачиваясь, добавил: – Звоните мне при возникновении любых проблем, доктор Рифкин. Я в восьмой операционной.
– Да, сэр, – пообещала Пирс в закрывшуюся позади отца дверь. Она взяла стерильную простыню, которую ей протянула медсестра, и передала ее через операционный стол Уинтер.
– Смотрю, ты любишь рисковать, – сказала Пирс тихим голосом, чтобы ее могла услышать только Уинтер.
– Ты о чем?
– О твоих словах насчет инфекции. Будет безопаснее, если с ним ты будешь придерживаться правил.
– Спасибо за подсказку, – искренне поблагодарила ее Уинтер. Ординаторы во многих смыслах защищали друг друга и держались вместе, как и в других профессиональных объединениях вроде армии или полиции. Они прикрывали друг друга и редко показывали пальцем на того, кто ошибся, прекрасно зная, что в следующий раз могут оказаться на этом месте сами.
– Мне показалось, что он нормально на это отреагировал, – заметила Уинтер.
– Это потому что ты повела себя немного по-ковбойски, а ему это нравится. Впрочем, тебе лучше проявлять осторожность, потому что в случае ошибки это доверие может выйти тебе боком.
Уинтер накрыла простыней ноги пациентки и взяла другую, чтобы расстелить поверх лица.
– Тебе лучше знать. У тебя на лице написано, что ты тот еще ковбой.
– Может, я просто по-настоящему хороша в деле, – шутливо сказала Пирс.
– Может, я тоже хороша, – не уступала Уинтер.
– Давай выясним.
Они накрыли стерильными простынями все тело пациентки, оставив открытым лишь то место на животе, где проходил шов. После этого Уинтер на автомате обошла операционный стол и заняла место слева, где полагалось находиться ассистенту. Однако, когда стоявшая там Пирс не сдвинулась с места, Уинтер уставилась на нее в недоумении.
– Ты левша? – непринужденно спросила Пирс.
– Нет.
– Тогда тебе стоит встать с другой стороны стола.
Не произнеся ни слова, Уинтер вернулась обратно, стараясь не показать своего изумления. Она не ожидала, что ей так скоро доверят такое ответственное дело, но тем не менее Пирс позволяла ей действовать за ведущего хирурга. Технически, Пирс находилась рядом и несла всю ответственность, поскольку была старшим ординатором на операции, но все же она поручила делать