и вступает вместе с Германией, Венецией и Трансильванией в Священную лигу для борьбы с Османской империей.
Турки как всегда с готовностью принимают вызов. Встретив в предыдущие годы серьезное сопротивление в оставшихся свободными областях Венгрии и на границах Австрии, султан Сулейман решает попытать счастья в Молдавии. Опыт турецких войн со Штефаном Великим, вероятно, внушал Сулейману некоторые опасения, которые, однако, не подтвердились.
В 1538 г. армия султана вторгается в Молдавию. Становится ясно, что помощь союзников по Священной лиге если и подоспеет, то весьма нескоро, и княжеству предстоит в одиночку вести долгую и тяжелую борьбу, которая может поставить под вопрос существование государства и принести народу громадные потери. Здесь то и наступает момент истины. У страны была небольшая, но боеспособная армия, одержавшая много побед, ее правитель был полон решимости сражаться. Петру Рареш действует со всей возможной энергией. Ценой признания Покутии частью Польши срочно заключается мир с северным соседом. Молдавская армия разбивает вторгшихся в восточные области страны татар. Но все напрасно!
При Штефане Великом решимость правителя дать бой нашла поддержку в стране. Но в 1538 г. все слишком хорошо помнили падение Венгрии и поход турок на Вену. И древний инстинкт самосохранения восстал в душах молдаван с неодолимой силой, разогнав воспоминания об успехах, силе и временами даже величии предыдущих 180 лет их истории.
Бояре потребовали от правителя сдаться туркам, и тот, не найдя поддержки в стране, бежал из Молдавии чтобы не быть выданным султану. Молдавия, еще недавно одерживавшая блестящие победы, теперь безропотно стерпела вступление турецкой армии в свою столицу, принятие обязательств по выплате дани, передачу османам порта Тигины (в наше время Бендеры) на юго-востоке страны.
Интересно, что в 1541г. Петру Рареш вернулся на молдавский престол и отомстил за нанесенные обиды, казнив предводителей протурецкого заговора. Но сделал он это только после того, как убедил султана в своей лояльности и прибыл в Молдавию в качестве турецкого вассала. Может быть, в глубине души Петру рассчитывал, что, вернув власть, сможет вскоре избавить страну от турок, но это произошло только 340 лет спустя. Теперь пришла очередь и второму румынскому государству сполна узнать горечь бессилия и тяжесть угнетения.
Отказ Молдавии от борьбы оказался завершением героической эпохи, открывшей историю существования румынских государств. Она была менее яркой, чем легендарные времена перехода от варварства к цивилизации у многих других народов мира. Просвет в румынском кошмаре оказался коротким – достаточным для создания основ государственности, но слишком маленьким для значительных свершений. Новорожденные княжества подверглись давлению более сильного врага, во многом повторив судьбу полудикой Дакии, оказавшейся на пути Римской империи.