срывать повязки с наших глаз и ртов. Вскоре наступила и моя очередь.
– Ну, наконец-то! – обрадованно сказал Воронин. – Спасибо, Алина! Не кричи ты так! Меняев с Мухиным здесь?
– Да, товарищ майор! Вы принесли нам… утешительные вести?
– Приведи, пожалуйста, командира, – подмигнул ей наш лидер. – Принёс.
– Я мигом! – радостно прокричала, уже на бегу, лейтенант и скоро скрылась из виду.
– Я вам говорила! – набросилась в свою очередь на наших конвоиров Аглая. – Ну вот, теперь сами расхлёбывайте кашу, которую сами же и заварили по собственной глупости!
Я уже не раз восхищался картинами, которые представали перед моими глазами, с тех пор как судьба закинула меня в Южный крест. Ничуть не умаляя искренности всех пережитых впечатлений и не отнимая красок из описанных прежде мной полотен, я в который раз даже не просто чуть не задохнулся от восторга, а ошалел от него.
– Мы в Радуже, Митя! – улыбнулась моему выражению лица Аня.
За время нашего путешествия глаза успели частично атрофировать свои функции и теперь испытывали настоящий шок.
– Как много цветных красок! – смущённо пробормотал я.
Закружилась голова, но я не обратил на это внимания. Много ли вы помните в своей жизни впечатлений, которые смогли заставить так же радостно покраснеть, как самое первое свидание со своей самой первой, ещё детской, любовью?
Это был громадный конусообразный грот, в котором расположился подземный город. Он состоял из храмов, потому что отовсюду, со всех сторон, блестели купола. Возможно, что грот был выше уровня моря, потому что самым главным чудом этого места было то, что откуда-то сверху падали, хоть и не напрямую, но определённо забранные с земной поверхности лучи естественного, природного света. Очевидно, там, наверху, сейчас царил рассвет, потому что весь Радуж был укутан розовым маревом.
– Откуда это, товарищ майор? – спросил я.
– Наверху залежи слюды, – ответил мне начальник подземной поисковой партии. – Они расположены так, что сорок дней до летнего солнцестояния и сорок дней после него в город утром, начиная с рассвета и почти до полудня, попадают прямые лучи солнечного света.
– Ух, ты! – сказал я. – Несмотря на крайние неудобства вследствие естественных причин, не восхищаться представшей моим глазам панораме было просто невозможно.
Мы стояли на небольшой, вымощенной камнем площади, недалеко от одной из стен грота. Свет сверху, как мне казалось, ниспадал с противоположного стене направления. То есть, с другой стороны стоял город, в котором было столько много храмов и церквей, самых разных: деревянных, каменных, из красных кирпичей, что сначала мне показалось, что он состоит только из них. Это было безумно красиво: купола, много людей разных возрастов, спешащих по своим утренним делам, и мириады свечей, горевших вокруг в фонарях, подсвечниках, люстрах, и вообще, где