К воде!
Теплая мелкая вода сперва погладила брюхо, потом поднялась выше, и наконец накрыла спину. Эгра нырнул, задвигался, выгоняя песок из стыков пластин и промывая жабры. Да здравствует свобода! Он вынырнул – снова зрячий и вполне здоровый. Даже третье сердце потихоньку оживало. Дрожало, болело – но пробовало биться.
Эгра огляделся.
Море синее и бескрайнее, небо синее и глубокое, волны облаков играют с облачными же корабликами, которые они не воровали – сами их взбили из утреннего тумана и запустили в плаванье. Эгра повернулся к своему спасителю, унимая восторг. Вежливо протянул для приветствия усы.
– Спасибо. Ты мне жизнь спас. Ты настоящий герой.
– Всегда пожалуйста, – сморщил нос незнакомец, гордясь похвалой.
На героя он был не очень-то похож, вряд ли так его называли многие и часто. Одно Эгра понял сразу и точно: перед ним человек.
Людей Эгра видел всего-то раз или два. Взрослых, серьезных и даже мрачных. Но и того хватило, чтобы понять: спаситель гораздо меньше ростом. Значит, он еще ребенок. Тощий, с волнистыми рыжими волосами, со смешными конопушками на коже. Словно солнышко расшалилось и нарисовало много-много пятнышек самыми яркими закатными лучиками. А глаза у мальчика были зеленые, как морская вода – и это очень понравилось Эгре.
– Ты выр? – уточнил спаситель, заходя по колено в воду. – Я никогда не видел ни одного выра. Я думал, вы скользкие, огромные и опасные.
– Опасные? Почему? – поразился Эгра.
– Потому что у людей только охранники и разбойники постоянно носят оружие, – рассмеялся мальчик. – А ваши клешни всегда при вас… Но у тебя почти нет клешней и ты невелик. Да и панцирь не скользкий. Ты дружелюбный выр, так я думаю.
Эгра тихонько вздохнул «уф-ф»… Он-то, пока спаситель говорил, два раза успел невесть что себе придумать и почти обиделся. То ли его назвали разбойником, то ли над его клешнями посмеялись… Оказывается, ни то, ни другое. Просто он так мало разговаривал с посторонними, что совсем не научился выслушивать их, а уж после без спешки решать, что означает сказанное. Он не умеет разобраться в чужих словах – внимательно.
– Я Эгра, выр, и совсем не огромный, ты прав, – признал Эгра. И добавил, хотя такое непросто сказать вслух: – Клешни столь малы, это даже неприлично. Но я уродился таким. Однажды братья мне прямо сказали: мол, уродился ты – уродливый…
– Иногда и братьев не стоит слушать, раз они говорят невесть что, – возмутился спаситель. – Ты очень даже толковый выр. А я Фима. Ну, еще можно Фимкой звать. Я тоже, знаешь ли, уродился.
Фима шмыгнул носом и присел на валун, выпирающий из воды, как спинной панцирь взрослого выра. Эгра подплыл и тоже выполз на теплый большой камень всей головогрудью. Ему показалось, что у нового знакомого в жизни стряслось что-то совсем плохое.
– Твои братья обижают тебя? – заподозрил Эгра.
– Нет… Один я такой, недоросль, на весь