женится только тогда, когда родной радикулит отпугнет от него всех девушек.
– Черта с два! – дурашливо гаркнул он тогда.
По давней армейской привычке Питерсон вставал в шесть утра. Он открывал глаза без одной минуты, поднимался и ровно в шесть, когда будильник намеревался объявить подъем, нажимал его кнопку. Но в этот раз генерал проспал, и когда зазвенел звонок, он так резко подхватился, что едва не упал с кровати на пол. По годами выработанной привычке он уже добрался до будильника и собрался его утихомирить, как понял, что тот ни при чем.
Пилилинь-пилилинь, пилилинь-пилилинь – заливался его мобильный телефон, лежащий на пуфике возле кровати, испуская при этом сиреневые блики и ерзая от вибрации по обивке.
– Боже мой, – прошептал генерал. – Неужели…?
На его подругу мобильник отзывался вибрацией, а на всех остальных абонентов – только мелодией. Лишь на звонок одного человека он был запрограммирован реагировать мелодией, светом и вибрацией одновременно. Но этот человек никогда ему не звонил!
Взяв мобильник, генерал вытянулся по стойке смирно.
– Генерал Питерсон на связи.
Из телефона послышался знакомый всей планете голос:
– Я послал за вами машину. Немедленно приезжайте.
– Есть, сэр!
Санни Листон не собирался заниматься политикой. Он с детства готовился в журналистику. Причем, с раннего. Когда ему было года три, он смешил родителей и соседей тем, что с выражением пересказывал выпуски телевизионных новостей. Это продолжалось до тех пор, пока Санни не сообразил, что новости можно создавать самому. С того самого момента все подробности своей личной жизни малыша он каждый вечер рассказывал с пафосом диктора. Родители не знали, что им делать, плакать или смеяться. Каждый хотел, чтобы их сын пошел по его стопам, стал врачом или строителем. Потом они решили, что ему, видимо, суждено быть артистом, и успокоились, перестали впечатляться от его «докладов». Не видя ответной реакции, Санни переключился на кота, но и в нем не нашел благодарного слушателя. И тогда он увлекся чтением, благо к тому времени грамоте уже обучился.
С годами в орбите его читательского внимания оказывались не только детские книги, а и все, что попадалось под руку. Потом появился Интернет, и Санни все свободное время проводил перед монитором, копаясь в архивных сведениях о науках, людях и событиях. В какой-то момент он поймал себя на ощущении, что давно не может найти что-либо ему неизвестное. Только от передач новостей веяло свежестью, настоящей жизнью. К тому времени он получил диплом журналиста и выбрал полем деятельности политику. Через четыре года вышла его книга, в которой он доходчиво доказал необходимость перемен в экономическом курсе страны. По его мнению, любое, даже самое совершенное общество надо периодически, каждые двенадцать-пятнадцать лет, встряхивать, а иначе в нем неизбежно возникнет застой и регресс. Книгу заметили и сильно раскритиковали, но, несмотря на это, несколько стран взяли его идеи на вооружение, и дела у них, действительно, пошли лучше. Потом весь мир увлекся «теорией Листона», а его самого…