Кияма болен. Господин Сугияма и господин Оноси согласились с отсрочкой. Я тоже. Несколько дней не играют роли, не так ли, когда надо принять такое важное решение?
– Мы можем встретиться без господина Киямы.
– Мы согласились с тем, что нам не следует делать этого. – В глазах Исидо таилась насмешка.
– Официально?
– Вот бумага с нашими печатями.
Торанага закипал. Любая отсрочка представляла для него огромную опасность. Мог ли он добиться согласия на немедленную встречу, вернув Исидо мать? Нет, потому что отправка приказов потребовала бы слишком много времени и он потерял бы большое преимущество из-за пустяка.
– Когда состоится встреча?
– Я так понял, что господин Кияма поправится к завтрашнему дню или, может быть, на следующий день.
– Хорошо. Я пришлю моего личного лекаря осмотреть его.
– Я уверен, что господин Кияма примет его. Но личный лекарь запрещает ему принимать посетителей. Болезнь может быть заразной.
– А что за болезнь?
– Не знаю, мой господин. Мне не сказали.
– Лекарь – чужеземец?
– Да. Я так понял, что он лечит христиан. Христианский врачеватель-священник для даймё-христианина. Наши недостаточно хороши для такого… такого важного даймё, – усмехнулся Исидо.
Беспокойство Торанаги возросло. Если бы лекарь был японец, даймё мог бы сделать многое. Но если врачеватель – христианин (несомненно, иезуит), что ж, идти против такого или даже связываться с таким – значит еще больше восстановить против себя даймё-христиан, а он не мог допустить подобного риска. Он знал, что дружба с Цукку-саном не поможет ему в борьбе с христианскими даймё, Оноси или Киямой. В интересах христиан выступать заодно. Скоро он должен будет сблизиться с христианскими священниками, найти к ним подход, установить цену их сотрудничеству. «Если Исидо действительно объединится с Оноси и Киямой – и все даймё-христиане пойдут за этими двумя, согласятся действовать вместе, – тогда я останусь в одиночестве, – подумал он. – Тогда мне не представится иного выбора, кроме „малинового неба“».
– Я навещу господина Кияму послезавтра, – пообещал он, называя крайний срок.
– А зараза? Я никогда бы не простил себе, если бы с вами что-нибудь случилось, пока вы здесь, в Осаке, мой господин. Вы наш гость. Я вынужден настаивать, чтобы вы не ходили.
– Вы можете успокоиться, мой господин Исидо. Зараза, которая свалит меня, еще не появилась на свет. Вы забыли предсказание провидца.
В китайском посольстве, которое приезжало к тайко восемь лет назад, пытаясь положить конец японско-корейско-китайской войне, был известный астролог. Этот китаец предсказал много вещей, которые впоследствии подтвердились. На одном из роскошных званых ужинов тайко попросил предсказателя назвать время смерти нескольких своих советников. Астролог предрек, что Торанага падет от меча в среднем возрасте. Исидо, знаменитый завоеватель Кореи, или Чосэна, как называли