концов, ведь это русские строят плотину.
– Первое сентября шестьдесят шестого? Это же еще целых два года!
– Уже меньше, чем два года! А нам пока не удалось поднять ни одного камня!
Рогалла кивнул.
– И почему же еще не начали работы? – поинтересовался Камински.
– Почему, почему, почему… – раздраженно бросил Лундхольм. – Проклятые почвы! Песок, сплошной песок, и нам крупно везет, если мы натыкаемся на слой песчаника. Для шпунтовых стенок нет опоры. Последние несколько месяцев мы только тем и занимаемся, что отбрасываем песок вокруг храмового комплекса, вместо того чтобы увеличивать высоту дамбы. Уровень воды здесь поднимается все выше. Затопление идет от шестидесяти до ста метров шириной.
– А высота?
– Высота плотины должна быть сто тридцать пять метров. Высота водного горизонта составит сто тридцать три метра.
– Это значит…
– Это значит, что от успеха этого предприятия нас отделяют каких-то два метра, проклятых два метра.
– И два года.
Лундхольм кивнул. В эту минуту он выглядел не очень радостным.
После продолжительного молчания Камински сказал:
– А если русские ошиблись? Я имею в виду, если уровень воды в водохранилище будет подниматься быстрее?..
Сидевший за соседним столом Жак Балое, глава отдела информационного бюро «Абу-Симбел», бросил взгляд в их сторону. Лундхольм, Рогалла и Маргарет Беккер выглядели так, будто испугались, что человек за соседним столом мог услышать невзначай оброненную Камински фразу. Словно новенький сказал нечто невообразимое. В лагере принято было разговаривать на любые темы, но только не о сроке, который витал над совместным предприятием в Абу-Симбел, как зловещее предзнаменование. Никто не знал, как высчитывались сроки. Они были просто установлены, и приходилось верить на слово.
– Чтоб их черти взяли, этих русских! – выругался Лундхольм. – Они уже отправили в космос трех космонавтов, которые облетели Землю семьдесят раз. Так что же, они просчитаются со скоростью подъема воды в каком-то водохранилище?
Рогалла поднял руку, словно хотел сказать что-то важное.
– Русские не будут виноваты, если что-то пойдет не так. Асуанскую плотину построили четыре года назад. И понятно, что Абу-Симбел в ближайшее время затопит вода.
Лундхольм, соглашаясь с археологом, добавил:
– Тогда уровень воды был около ста двадцати метров. Мы могли бы сэкономить время на защитной дамбе, если бы египтяне раньше приняли решение. Когда началась весна, воды было уже по горло. После этого я только тем и занимаюсь, что вколачиваю в этот Богом проклятый песчаник длиннющие шпунтовые сваи. Начинал с четырнадцати метров, сейчас уже двадцать четыре… И это фронтом в триста семьдесят метров! А для чего, спрашивается? Все пойдет прахом!
Еще до того как швед закончил, из динамиков грянула арабская музыка. Флейта пела под глухой ритмичный бой барабанов. Из-за бара на полукруглую сцену вышла женщина в одежде невероятного цвета. Лундхольм толкнул