свое горе, но, к счастью, большинство присутствующих приняли его слезы за знак гордости и счастья. Самым ужасным было то, что в день свадьбы она впервые допустила, что совершает ошибку, и ей стало страшно. Ее сомнения смешались с конфетти и шампанским, но она оказалась права. Ее любовь к Винсу была незрелой и причудливой, возникшей так же быстро, как были напечатаны пригласительные с серебристым окаймлением, и такой же невесомой, как ее подвенечное платье.
Вечером Лора ужинала, сидя перед телевизором. Она не очень проголодалась, да и на мигающий экран телевизора особо не смотрела. Плюнув и на то и на другое, она вышла на тесный балкончик и посмотрела на чернильное небо. Интересно, сколько еще людей в мире сейчас смотрят на безбрежное небо? От этой мысли она почувствовала себя крошечной и очень-очень одинокой.
Глава 10
Полуночное летнее небо было подобно тонкому слою акварельной краски с крошечными блестками-звездами, разбросанными по нему. Воздух был еще теплым, когда Энтони шел по дорожке, ведущей к розарию, вдыхая имеющий много оттенков запах бесценных цветов, которые он посадил для Терезы, когда они только переехали в этот дом. Он был на почте, его поступь эхом разносилась по пустым улицам деревни. Отправленное письмо было последней точкой в его повести. Адвокат передаст его Лоре, когда придет время. Он был готов уйти.
Они въехали в дом в среду. Дом нашла Тереза.
– Он идеален, – сказала она.
И он действительно был идеальным. Они познакомились всего несколько месяцев назад, но считали, что им не нужен «испытательный срок». Притяжение было мгновенным, безграничным, как это небо над головой. Сначала притяжение пугало его, а может, он боялся, что оно исчезнет. Оно было слишком сильным и прекрасным, чтобы долго продлиться. Но Тереза всегда считала, что они нашли друг друга, потому что так и должно было случиться. Вместе они были неприкосновенны. Ее назвали в честь святой Терезы, изображаемой с розами, так что он сделал ей подарок – разбил сад. Он весь октябрь перекапывал землю, внося хорошо перепревший навоз, а Тереза приносила ему кружки с чаем и безмерно его воодушевляла. Розы доставили сырым, туманным ноябрьским утром, и за день Энтони и Тереза отморозили себе носы и пальцы на руках и ногах, пока высаживали растения вокруг идеальной лужайки. Поблекший в ноябре пейзаж летом обретет все цвета радуги, судя по названиям роз, каждое из которых Тереза прочитала вслух. Розовая и благоухающая «Альбертина», которая поползет вверх по решетчатой арке, ведущей к солнечным часам; кроваво-красная, бархатная «Гран При»; белоснежная «Марция Стэнхоуп»; раскрасневшаяся, медного оттенка «Красотка»; серебристо-розовая «Миссис Генри Морс»; темно-красная «Etoile de Hollande»[17]; «Мелани Суперт» с бледно-желтыми лепестками и фиолетовой сердцевиной; красно-оранжевая и цвета старого золота «Королева Александра». По углам лужайки они посадили широко распространенные розы: «Альберик Барбье», «Гайавата»,