успела так быстро перейти на «ты», или с подругой. В любом случае, Дарси почувствовала острую жалость к человеку на другом конце линии. Она ухватилась рукой за бампер и поднялась на ноги.
– Вы в порядке? Ногой двигать можете?
Одной рукой он аккуратно поддерживал ее спину, а другой взял за локоть, чтобы она не упала.
Дарси осторожно потрясла пострадавшей ногой и почувствовала, как напрягся Джастин, когда она поморщилась. Было очень больно.
Его жена по-прежнему стояла возле машины, опершись обеими руками о дверцу и согнувшись, словно собиралась вот-вот родить. А потом снова заголосила:
– Джастин! Джастин! О боже, Джастин!
Он обернулся и посмотрел на нее так, словно не мог понять, кто эта истеричная, полная женщина с красным лицом, огромными золотыми кольцами в ушах и серым от загара в солярии лицом.
– Иззи, – крикнул он дрогнувшим голосом, – с ней все в порядке!
Он указал на Дарси, словно она была каким-то животным, которое ее дочь, возможно, захочет погладить.
Где-то слева от «ауди» Дарси заметила одну из распорядительниц ярмарки в блестящей накидке. Она с решительным видом приближалась к ним, явно намереваясь перемахнуть через стоявшую рядом «тойоту» и ликвидировать хаос. Но невольно лишь усилила его, начав искать свидетелей случившегося, хотя большинству из них было под девяносто лет и зрение у них было плохое.
Джастин взглянул на Дарси, но не успел он открыть рот, как ее посадили в инвалидное кресло и куда-то повезли. Видно, санитар из больницы святого Иоанна, которого заставили весь день дежурить на ярмарке, одурев от скуки, решил хоть как-то развлечься. А жена Джастина все не унималась. Она продолжала выкрикивать его имя снова и снова, словно он довел ее до самого яркого в ее жизни оргазма.
2
Весь день до вечера Дарси провела в очереди в отделении травматологии, ожидая, пока ее примет врач. Когда она наконец попала в кабинет, он быстро осмотрел ногу и сказал, что это просто ушиб. И это после того, как ей пообещали тщательное обследование! Из-за всего, что произошло, Дарси хотелось хорошенько приложиться к бутылке, но она подозревала, что это не пойдет на пользу, поскольку она приняла болеутоляющее средство. Однако Дарси все равно позвонила старой подруге Нелл, в общих чертах рассказала о том, что случилось, и предложила встретиться, выпить бутылочку мерло, спокойно пообщаться и все проанализировать. Нелл начала с того, что громко выругалась, а после расплакалась от жалости к подруге.
Местный бар «Графин» с готовой едой и вином был их излюбленным местом. У его владельца Матье, француза, переехавшего в их края из Бордо, был отменный вкус и нюх на хорошие сыры. В переоборудованном из сарая баре царил прелестный беспорядок из поставленных вверх дном дубовых бочек, шума, гама и фона из заунывных песен Лео Маржан.
Бар стал очень популярным сразу после открытия, поскольку в нем удалось воссоздать атмосферу французского села в английском пригороде. Но так было до статьи в газете «Гардиан», иронически названной «Тайный Норфолк»,