ощущение рождественского утра. Я словно увидела чудесный сон и не хотела просыпаться, и понадобилась почти минута, чтобы понять, откуда все это взялось.
А потом мой взгляд упал на прикроватный столик, на котором стоял одинокий спасенный горшок, и я вспомнила. Вчера ночью я познакомилась с голубоглазым блондином, который взобрался по ржавой лестнице, чтобы спасти росточек. Для меня.
Я осторожно села, надеясь, что на земле каким-то образом материализуется клочок бумаги с телефонным номером Лео. Зря надеялась. И на горшке он номера тоже не написал. Не знаю, почему я на это надеялась: я же знала, что он не оставил мне номер, и слишком стеснялась, чтобы самой об этом попросить.
Разочарование подпортило ощущение счастья, и я подумала о том, что стоило бы сказать. Как теперь с ним связаться и поблагодарить? Благодарность стала бы естественным проявлением вежливости. Впрочем, трезвый голос в моей голове тут же заметил, что если Лео знаком с людьми, посещающими курсы Семян Мечты, то мне до него во всех смыслах слова не дотянуться. А если его друзья такие же наглые, как этот Рольф, то я, скорее всего, не в его вкусе.
Я рывком спустила ноги с кровати, чтобы оборвать настолько печальный ход мыслей, и отправилась на кухню, начинать свою часть ритуала «следующего утра»: готовить волшебный завтрак, исцеляющий похмелье.
Утром гостиная определенно выглядела не настолько райским местечком, как прошлой ночью, даже несмотря на отсутствие храпящих на диванах гостей. Я раздвинула занавески, впуская свет, и на автопилоте начала убирать, в то время как мозг мог думать только об одном. Пока я заново проигрывала в голове те краткие моменты, когда наши взгляды встречались или когда рука Лео касалась моей руки, по телу то и дело проходила резкая дрожь, и я побоялась прокручивать их в памяти дальше, словно воспоминания могли истереться, как старая пленка.
И все же, убирая бокалы на пустое блюдо из-под оливок, я позволила себе мельком, исподтишка вспомнить, как Лео поцеловал меня в щеку и как нагибался к моей шее, чтобы я смогла расслышать его слова сквозь шум вечеринки, и снова содрогнулась.
В конечном итоге пришлось включить радио, чтобы отвлечься. Под гудение посудомоечной машины, широко открыв окна, чтобы проветрить гостиную, полную разнообразных запахов, я сварила яйца, поджарила бекон и тосты, собрала это все на один большой поднос и понесла в комнату Джо вместе с чайничком чая, чтобы отпраздновать наше утреннее воскрешение.
Джо лежала в гнезде из своих многочисленных подушек, прикрыв глаза шелковой маской для сна. Ее волосы все еще вились после вчерашней укладки, но кожа была чистой и розовой. Она всегда смывала макияж перед отходом ко сну, в каком бы состоянии ни была, даже в тот раз, когда мы обе так напились, что она попыталась сделать это зубной пастой вместо косметического молочка.
– Ваш завтрак в постель, миледи, – сказала я, приседая в картинном реверансе персонажа из сериала «Аббатство Даунтон».
Она томно отмахнулась, что, предположительно, должно было означать, что она никогда