не терпел опозданий. Сам-то он приезжал, когда ему вздумается, но мог явиться и ровно в девять, проверить, все ли на месте. В этом случае тех, кто посмел опоздать, ждал грандиозный скандал.
Лёка открыла сумочку, достала оттуда маленькое зеркальце и всмотрелась в свое отражение.
Макияж был четкий, и все-таки Лёка осталась недовольна: как ни красься, а сделать из ненавистных двадцати семи хотя бы двадцать один ну никак не получается! Вот они – опустившиеся уголки губ, и это выражение постоянного разочарования, и морщина, прорезавшая лоб. А еще вечные темные круги под глазами. Круги появились в годы студенчества, когда у нее начались проблемы с почками, и этих кругов оказалось достаточно, чтобы напрочь уничтожить все очарование ее лица. Теперь даже сама Лёка вынуждена была признать, что постепенно превратилась из очень красивой девчушки в даму средних лет, причем в даму не более чем просто симпатичную. И это ведь только начало, блин! Что станет с ней, когда пройдут следующие десять лет? Нет – когда пройдет пять?!
С личной жизнью у Лёки тоже не заладилось – она так и не вышла замуж. Десять лет назад мысль о том, что она – красавица-раскрасавица, умница-разумница – может быть никому не нужна, показалась бы Лёке просто смешной. Она была уверена, что найдет «принца», и не какого-нибудь, а самого лучшего. А вот поди ж – прошли годы, «принца» нет и, что самое ужасное, не предвидится!
Нет, губы все-таки стоит подкрасить. Нужно успеть до прихода Сашки и Дениса, с которыми она делит малюсенький кабинет.
Лёка терпеть не могла краситься при мужчинах.
Она начала рыться в сумочке, но помада никак не находилась. Лёка была аккуратистка, но в сумочке у нее почему-то всегда творился бардак. Вместо помады рука нащупала какой-то кусок плотной бумаги. Лёка вытянула – фотография. Старая фотография, девятилетней давности, на которой жизнерадостно улыбались сама Лёка и худенькая элегантная девушка в безупречной белой блузке и жакете цвета золота.
Лёка повертела фото в руках – а это как в сумочку попало?
Стукнула дверь, и в комнату влетел Сашка. Должность, которую он занимал, называлась громко – коммерческий директор. Но, по сути, Сашка был такой же бесправной офисной мелюзгой, как и сама Лёка. Только хозяин, суровый и требовательный Краснокутский, был здесь настоящим начальством.
С Сашкой у Лёки установились приятельские отношения.
– О, привет! – весело сказал Сашка. – С днем рождения тебя!
Лицо Лёки вытянулось от изумления, она захлопала подкрашенными, поредевшими за последние годы ресницами, затем все поняла и покачала головой.
– Здрасьте тебе, Сашка! Что с памятью? У меня день рождения двадцатого июля, а сейчас двадцатое июня! И когда ты запомнишь?
Директор звонко хлопнул себя ладонью по лбу.
– Вот же память, зараза! Вечно все путаю! – Сашка развел руками. – Нет, кое-что помню. Клятву пионеров, например, хоть сейчас без единой ошибки расскажу. Или «Песню о буревестнике» пролетарского