меня, что вы действительно так думаете? – строго спросил король. – В сражениях с королем Ричардом вы всячески старались насолить мне…
Флорис опустил взгляд. Он надеялся, что король не знает, кому Ричард был обязан своей блистательной победой под Фретевалем, но, разумеется, роль Флориса и Герлин в этой истории не осталась для Филиппа тайной.
– Также не стоит забывать об обмане вашей супруги. Сомнительное происхождение вашего сына… Вы ведь намереваетесь однажды передать Лош этому молодому человеку, не так ли? – Король сурово посмотрел на Дитмара.
Подросток поднял глаза.
– Нет, господин! – неожиданно произнес он звонким голосом. – Э-э… ваше величество, господин… Я… Когда-то я вступлю в права наследства во Франконии.
Король нахмурился.
– Которое ждет вас там, Дитмар… Орнемюнде?
Герлин удивилась, что король запомнил имя мальчика, хотя Орнемюнде был весьма разветвленным дворянским родом, который был ему, несомненно, известен.
– Нет, ваше высочество, – невозмутимо заявил Дитмар. – Мне придется его отвоевать. На данный момент оно находится в руках захватчика. Но мой приемный отец, господин Флорис, окажет мне всяческую поддержку и…
Король рассмеялся. Его растрогала серьезность мальчугана.
– Вот как! – бросил он и снова обратился к Герлин и ее супругу: – Как уже было сказано, обстановка в крепости Лош нестабильная и, мягко говоря, неясная. Возможно, уже завтра вы соберете всех рыцарей и направитесь к крепости в немецких землях. Поэтому я повторяю свой вопрос, господин Флорис: откуда мне знать, могу ли я доверять вам?
Герлин задумалась. У нее появилась идея, но, возможно, она только еще больше выведет короля из себя, если озвучит свое предложение. С другой стороны, вряд ли можно было попасть в бо́льшую немилость.
– Ваше величество, – начала она, – а что, если мы предоставим вам гарантии? Вы принимаете нашу присягу на верность, а мы отдаем вам моего сына в качестве заложника!
Похоже, у Флориса перехватило дух от дерзости Герлин. На самом деле такие сделки были обычным делом, однако не между королем и каким-то не занимающим высокого положения хозяином крепости. Обмен заложниками в основном происходил между правителями и дворянскими родами равного или хотя бы приближенного к равному происхождения. Когда ребенок одного рода рос при дворе другого, это служило своеобразным пактом о ненападении. Пребывание собственного отпрыска в замке противника гарантировало соблюдение договоренностей, чего нельзя было добиться одной лишь властью. Филиппу Августу ничего не стоило избавиться от Флориса де Трилльона и его условно законного потомства: ему достаточно было просто пленить рыцаря и выбросить его семью из крепости.
Монарх сначала также изумленно смотрел на Герлин, но затем снова расхохотался.
– Вы поразительны, Герлиндис из Лоша! – воскликнул он между приступами смеха. – Почему бы вам не сказать прямо: вы хотите остаться