секретариат ЦК в том, что сам насаждал в Московском горкоме партии. Не надо выискивать врагов перестройки – это напоминает сталинские перегибы. Я, как человек, лично пострадавший от сталинских преследователей, имею право критиковать нынешних разоблачителей. Советские люди в их публикациях представлены как рабы.
Волков, из Свердловска: Ельцин очень трудный человек, у него тяжелый характер, жесткий человек, может быть, даже жестокий. Но он, работая в Свердловске, очень много сделал для авторитета партии. Поэтому и сегодня у него остается высокий авторитет у простых людей… Мы не знакомы с выступлением Ельцина на пленуме, и поэтому нам трудно принимать решение по реабилитации. Но вот ярлыки-то навешивать не надо… Думаю, что меня поддержат члены свердловской делегации.
Записка в президиум первого секретаря Свердловска Бобыкина: Выступление Волкова получило полное осуждение делегации. Мы полностью поддерживаем решение октябрьского пленума,
Усманов, секретарь Татарского обкома: Ельцин своими поступками не работает на авторитет партии, направо-налево раздавая различным иностранным агентствам свои интервью. Его печатают, он работает на свой авторитет. От имени нашей делегации я не поддерживаю просьбу о его политической реабилитации.
Чикирев, директор станкостроительного завода, Москва: Секретарь райкома, который вырос у нас на глазах, сверхчестный и добросовестный человек, выбросился из окна восьмого этажа после незаслуженного разноса, учиненного Ельциным, за плохое снабжение района продуктами. Чем это лучше 1937 года? Этот человек не был Щелоковым, не был Рашидовым. Он был коммунистом. Пусть товарищ Ельцин носит эту смерть у себя на сердце.
(Этот секретарь райкома ушел в министерство, проработал там полгода и выбросился из окна).
Лукин, первый секретарь райкома, Москва: Секретари райкомов не просто ушли, а были сломлены, духовно уничтожены. Ваше бездушное отношение к людям проявлялось в бесконечной замене кадров…
В перерыве в комнате для президиума Горбачев сказал, что не будет даже упоминать Ельцина в заключительном слове. Ему сказали: «Этого так оставлять нельзя». Треть заключительного слова он посвятил Ельцину.
Заседание транслировалось по ТВ. После конференции к Ельцину пришли тысячи писем и телеграмм в поддержку, в Москве прошли митинги. Народ смаковал фразу «Борис, ты не прав» или «ты прав».
Горбачев: О введении поста президента: президентская форма правления не вполне демократична, поскольку слишком большая власть сосредотачивается в руках одного человека… О привилегиях: система льгот охватывает практически все общество, у всех учреждений есть свои пансионаты, медобслуживание… Предлагаю провести выборы народных депутатов СССР по новой системе в апреле 1989 года. Нет возражений? Принимается.
Июль-88
Политбюро снова обсуждает ситуацию с Карабахом.
Горбачев: Да, мы видим