самой несчастной из всех.
– Это правительница-то теперешняя несчастна?
– А ты думаешь как? Выписали ее сюда, попала она из маленького княжества немецкого к русскому двору – одному из первых в Европе, говорят, если не по великолепию, то во всяком случае по роскоши.
– Ну чего больше? Дай бог всякой так! – заметила Грунька.
– Ну разумеется, но слушай, что дальше было. При императрице Анне были и празднества знатные, наряды для принцессы Анны Леопольдовны делались, какие ей только угодно было, драгоценные уборы у нее были великолепные, ела она сытно, пряно, вкусно. Что же было ей делать? Ну разумеется влюбиться!
– Да что же с такой жизни и делать другого! – согласилась Грунька.
– Ну вот. Был тут при дворе польско-саксонский посланник граф Мориц Линар – кавалер первостатейный, ловкий, умелый, образованный, блестящий, а уж собой красивый, так просто до умопомрачения.
– Словом, лучше тебя? – вдруг спросила Грунька.
Митька приостановился.
– Для кого как! – проговорил он. – Для тебя он был бы, наверно, хуже.
– А ты уверен в этом?
– Уверен.
– Отчего же так?
– Оттого, что ты для меня лучше всех других.
– Ишь хитрый! – рассмеялась Грунька. – Знаешь, как отвечать надо! Ну что с тобой делать! – И, вскочив, она подбежала к Митьке, обняла и поцеловала его.
13
Роман правительницы
– Ну и что же произошло с этим графом Линаром? – спросила Грунька.
– Его выслали из Петербурга.
– Выслали?
– В лучшем виде.
– Посланника?
– Ну попросили удалиться – будем выпроваживать вежливее. Принцесса Анна Леопольдовна, видишь ли ты, затеяла с ним переписку, шуры-муры, любовные записочки. Передавала эти записочки состоявшая при ней госпожа Адеркас и делала это так неумело, что попалась. Императрица Анна Иоанновна страшно рассердилась, необыкновенно рассвирепел и Бирон. Госпожу Адеркас, в чем она была, посадили в карету и повезли на границу. Хорошо еще, что она – иностранная подданная, а то бы вместо границы сослали бы ее в Сибирь и дело с концом. Граф Линар уехал, а Анна Леопольдовна осталась одна со своими чувствами и мыслями. До нее самой, до того, что она думала и чувствовала, не было дела никому; в ней видели только женщину, мать будущего императора – и ничего больше; с ее вкусами, склонностями и желаниями не считались и выбрали для нее жениха не по ее вкусу, а сообразно обстоятельствам. Жених для нее прежде всего требовался родовитый, однако такой, который, будучи отцом будущего императора, не вмешивался бы в дела правления, – словом, слабенький, безвольный, неспособный к власти и легко подчиняющийся даже женщине. Такого именно человека и искала Анна Иоанновна для своей племянницы, говоря, что «стерпится – слюбится, а потом сама же меня будет благодарить за то, что я сыскала для нее мужа послушного». Говорят, в Европе можно найти все что угодно! Нашли