Латинской Америки.
Под воздействие политического пробуждения попадает прежде всего молодежь, поскольку Интернет и сотовые телефоны выводят ее за сковывающие подчас рамки местной политической действительности. Кроме того, молодежь представляет собой политическую массу, наиболее склонную к агрессии. Поэтому в большинстве стран сегодняшнего мира миллионы университетских студентов являют собой эквивалент марксистского пролетариата – беспокойных, недовольных, недавно покинувших деревню рабочих начала индустриальной эпохи, подчиняющихся идеологической агитации и революционной мобилизации. Политические лозунги в СМИ переводят их зачастую смутные ощущения в простые и четкие формулы руководства к действию. Чем теснее эти лозунги будут связаны с конкретными обидами и глубинными чувствами, тем сильнее мобилизующее воздействие. Неудивительно, что речи о демократии, власти закона и религиозной терпимости не получают такого отклика. В некоторых случаях, как, например, в Иране в 1979 году, гораздо сильнее действуют манихейские взгляды, коренящиеся в реакциях на субъективно ощущаемые расовые, этнические и религиозные притеснения. Они гораздо лучше выражают чувства молодежи, оправдывая их жажду справедливости и даже иногда мести.
Убедительным примером того, какими последствиями чревато растущее политическое пробуждение, характеризующееся сочетанием демографического приоритета недовольной молодежи со все более доступными средствами массовой коммуникации, могут служить народные беспорядки в Северной Африке и на Ближнем Востоке в начале 2011 года, направленные против коррумпированных и безответственных государственных властей. Непосредственным поводом послужило недовольство безработицей, поражение в политических правах и затянувшееся действие «чрезвычайных» мер. На власти, десятилетиями чувствовавшие себя в безопасности, неожиданно обрушилось политическое пробуждение, зревшее на Ближнем Востоке с самого окончания имперской эпохи. Взаимосвязь между ущемленной в гражданских правах, но политически разбуженной молодежью Ближнего Востока и революцией в средствах коммуникации стала в нынешнем столетии непреложной геополитической данностью.
На ранних стадиях политическое пробуждение отличается особой лихорадочностью и агрессией. Накалу способствует глубокое чувство исторически усугубленной уверенности в собственной правоте. Кроме того, вначале политическое пробуждение сосредоточено на национальном, этническом и религиозном самоопределении, которое выливается в оппозицию внешнему врагу, а не в абстрактные политические концепции. Так, патриотически-националистические настроения в Европе изначально вспыхивали в ответ на посягательства Наполеона. Расшевелить Японию конца периода Эдо (правления клана Токугава) в XIX веке помогла пропаганда против иностранного влияния, которая к первой половине XX века обернулась экспансивным милитаристским национализмом. В Китае