начале десятого босс сжалился над ней и отпустил, а сам, как ей показалось, продолжил свои изыскания. Маргарите Терентьевне было невдомёк, что подобные прогулки уже вошли в жизненную программу её босса и стали чуть ли не манией. Он искал неведомо кого и непонятно зачем. Он шёл по неуловимому следу. Это было всего лишь предчувствие, странное предвкушение чуда, которое обычно свойственно земному человеку.
Эпизод 4
Железная леди
Глава 1
На следующий день на кухне эмоций царила обычная рабочая обстановка. Маргарита Терентьевна, отогревшись в горячей ванне после оздоровительной прогулки, хорошенько выспалась накануне, нарядилась в экстравагантный наряд в стиле семидесятых и была полностью готова на трудовые подвиги. Её начальник хоть и выглядел немного смущённым, но уже с раннего утра присутствовал на боевом посту.
– Очень интересный заказ к нам поступил, уважаемая Маргарита Терентьевна. Когда с таким необычным эмоциональным коктейлем сталкивался – и не припомню даже. Представьте себе: женская гордость, переходящая в упрямство, приправленное мазохизмом! Причём продолжительность и интенсивность эмоций должны быть максимальными. Где же мы им найдём такую железную леди?
– Вы будете удивлены, Игорь Александрович, но я по странному совпадению сейчас наблюдаю именно такой экземпляр.
– Позвольте взглянуть, сударыня.
Машу Плотникову никто и никогда не называл железной леди. В свои двадцать пять она выглядела как пятнадцатилетняя девочка: субтильная фигура, рост ниже среднего, большие, как бы изумлённые ярко-синие глаза на личике, словно сошедшем с обёртки классического шоколада советских времён «Алёнка». Истинный возраст Маши выдавали только солидный бюст третьего размера и манера повелительно рубить воздух ладонью при изложении некоторых принципов, которыми она руководствовалась в своей непростой жизни.
Университетские подруги дали ей прозвище Маша Триколор. Некоторые основания для этого у них были: барышня имела привычку красить пухлые губы ярко-красной помадой и наносить на лицо очень светлый тон. На таком фоне большие синие глаза вызывали прилив патриотических чувств у людей, которые не освоили простую мнемоническую формулу для запоминания порядка расположения полос на российском флаге: КГБ, то есть красный, голубой, белый. Маша неоднократно указывала подругам на то, что в её случае триколор описывается другой формулой, но те просто отмахивались от рациональных аргументов и продолжали дразнить Машу Триколором. Маша смирилась с неизбежным.
У Маши выдалось счастливое детство, её родителей можно было назвать советскими хиппи: бардовские фестивали, штормовки, походы с палатками по труднопроходимым местам отечественного Севера, поездки дикарями на отечественный юг. «Битлз» и Сэлинджер, «Пинк Флойд» и Сент-Экзюпери. Мама, свободно читающая по-английски и постоянно забывающая посолить суп, папа, куривший необычайного размера и аромата папиросы и не обращающий после этого внимания на недосол. Периодически они