Черный человек. Михаил Волконский

которые я предложу вам.

      Гурлов сейчас же, в свою очередь, принял официальный тон и, сев против Косицкого, сухо проговорил:

      – Я готов отвечать. Спрашивайте!

      – Что вы знаете по делу о смерти князя Гурия Львовича Каравай-Батынского?

      – Я думаю то же, что и все: что его обезображенный труп нашли в его спальне…

      – Так! А сами вы в ночь убийства лежали связанный в подвале за произведенное нападение для освобождения бывшей актрисы князя, теперешней вашей жены?

      В голосе Косицкого чувствовалась некоторая ирония.

      – Да, я лежал связанный! – подтвердил Гурлов.

      – Так. Ну, а какого вы мнения о новом владельце Вязников, князе Михаиле Андреевиче?

      – Я уже говорил.

      – Что вы говорили раньше – забудьте. Теперь я спрашиваю вас официально. Ваши слова записываются, – и Косицкий показал на сидевшего за особым столом секретаря, скрипевшего пером по бумаге.

      – Я самого лучшего мнения о князе Михаиле Андреевиче, – сказал Гурлов, – и полагаю, что не найдется человека, который сказал бы про него дурно.

      – Вы полагаете? Однако же допрошенный пред вами Никита Игнатьевич Труворов держится другого взгляда. Он иного мнения о князе.

      – Не может быть! – вырвалось у Гурлова. – Никита Игнатьевич?.. Не может быть!.. Вы, вероятно, не так поняли его, он говорит невнятно и скуп на слова… Это – очевидное недоразумение.

      – Пригласите сюда господина Труворова, – обратился Косицкий к секретарю.

      Тот вышел, чтобы исполнить приказание.

      – Неужели вы подозреваете в чем-нибудь князя Михаила Андреевича? – спросил Гурлов, но Косицкий не ответил ему, сделав вид, что внимательно читает лежавшие пред ним бумаги.

      Вошел Труворов, очень недовольный.

      – Вот я прошу вас, – сказал ему Косицкий, – повторить при господине Гурлове то, что вы сказали о князе Михаиле Каравай-Батынском.

      Труворов молча уставился на Косицкого. Лицо его выразило искреннее душевное страдание.

      – Прошу вас отвечать! – настаивал Косицкий. – Подтвердите еще раз то, что вы сказали мне.

      – Ну, что там сказал… ну, какой там повторять… – протянул Никита Игнатьевич, махнув рукой.

      Косицкий строго сдвинул брови.

      – Я обязываю вас, господин Труворов, подтвердить, что вы считаете князя Михаила Каравай-Батынского «дурным человеком», вы так выразились мне…

      Труворов вздохнул.

      – Никита Игнатьевич, может это быть? – спросил Гурлов.

      – Ну, что там – может быть!.. Ну, какой там мучить меня?..