Следовательно, эту неоднозначность и «неидеальность» нам предстоит обнаружить в японских боевых искусствах, как древних, так и современных.
ВЕТЕР ИЗ КИТАЯ
Практически все самурайские искусства уходят своими корнями в Китай. Именно здесь истоки особого отношения к воинской практике, когда воин считал, что он не столько совершенствуется в боевом мастерстве, сколько занимается особого рода священнодействием. Из Китая в Японию пришли все основные трактаты по теории и практике боевых искусств, в Китае обучались многие японские военачальники древности и создатели современного каратэ.
Наиболее заметным такое влияние было в период правления китайской династии Тан (618 – 907 гг.). В Японию приезжали китайские наставники, обучавшие каллиграфии, классической литературе, комментаторы конфуцианских канонов. За ними потянулись буддийские и даосские монахи, инструкторы воинских искусств. В Японии тщательнейшим образом отбирались специальные посланники из числа наиболее образованных людей (кэнтоси) для поездки в Китай, где они должны были обучаться наукам и высоким искусствам – от философии и каллиграфии до боевых искусств.
Воинская культура Китая с её сложными философскими и стратегическими построениями сразу же привлекла внимание японцев. Не случайно одной из первых китайских книг на Японских островах стал трактат знаменитого стратега Сунь-цзы, входящий в каноническое воинское «Семикнижие». В Японию трактат Сунь-цзы (в японском чтении – Сонси) привёз Киби Макиби (693 – 775 гг.), дважды посещавший Китай во главе японского посольства. Киби был настолько восхищён теоретическими работами китайских военачальников, что счёл своим долгом познакомить с ними и Японию, поэтому в его багаже оказалось несколько десятков трактатов, принадлежащих школе бинцзя– военных стратегов. В 747 г. вышел японский трактат «Сёку Нихонги», где уже можно встретить многочисленные цитаты из трактата Сунь-цзы.
Порядки и нравы Китая периода Тан стали в Японии моделью для подражания. Учиться было чему. Правление династии Тан ознаменовалось в Срединной империи небывалым взлётом культуры, созданием новых поэтических и художественных форм, формированием чань-буддийской философии и эстетики, тщательной разработкой теории подготовки воинов в армии. Не случайно с тех пор многие китайские привнесения стали именоваться в Японии не иначе как «танские способы», например, ушу называли – тодэ– «танская рука», что при другом чтении тех же иероглифов превращалось в знакомое нам каратэ.
И всё же японская культура, безусловно, не может быть сведена только к отображению китайской культурной традиции. Например, в Китае вполне конкретная боевая практика воинов в армии именовалась «ушу» или «уи». Но точно так же назывались и танцевально-магические представления на деревенских праздниках, народные боевые танцы, даже религиозные обряды тайных сект, имевшие достаточно косвенное отношение к технике боя. В Японии