и купила пакет с мандаринами и яблоками. Поднявшись на третий этаж, Лиза остановилась возле двери подруги. Та была открыта.
– Это ж надо быть такой рассеянной, – проворчала Лиза, ее подруга и раньше часто забывала запереть дверь.
Лиза зашла в квартиру и сразу же наткнулась на мужские ботинки. Из спальни доносились определенного характера стоны. Лиз хотела уйти, она уже было сделала шаг к двери, и опять наткнулась на эти злосчастные ботинки. Она нагнулась, чтобы убрать их в сторону и так и замерла на месте. Это были ботинки Павла. Нет, ни как у него, а именно его. Это она их ему купила. А на этой неделе он порвал один шнурок и теперь у него на одном ботинке был новый шнурок, а на другом старый. Лиз не могла поверить. Нет, они не могли так с ней поступить, ведь за этого мужчину она собиралась замуж, только вчера он говорил, что любит ее, а Кристина? Кристина та, которой она всегда доверяла. Нет, это чудовищное недоразумение, этого просто не может быть. Не разуваясь, Лиз пошла к спальне и распахнула дверь. Но это оказалось правдой. Два близких человека, те, которым она верила и любила, обманули ее, и не просто обманули, они предали ее. Мир пошатнулся, или это она задрожала. Пакет с фруктами выпал из рук и по полу покатились мелкие мандарины и зеленые яблоки. Эти предатели заметили ее. На миг все замерли, как будто кто-то нажал на телевизионном пульте стоп-кадр. Первой опомнилась Лиз, она развернулась на своих маленьких каблучках и помчалась прочь. Выбежав на улицу, она рыдала. Дождь капал ей на волосы, на лицо, смешиваясь с ее слезами. Зонтик она оставила там, в той ужасной квартире. Куда бежать? К Павлу она вернуться не могла, больше она не хотела его видеть, никогда. Никого она больше не хотела видеть. Весь ее мир сегодня был разрушен. Всего несколько минут назад она была счастлива. У нее был дом, работа, люди, которых она любит и которые любят ее, а теперь? Теперь у нее ничего не осталось кроме ее книг, но книги не умеют сострадать они могут лишь отвлечь, но не могут пожалеть, а она так хотела, чтобы сейчас рядом был хоть кто-то из близких и любящих людей. Вернуться обратно к родителям? Нет в тридцать один год – это позор, это признание в своем полном фиаско. Она знала, что не сможет вернуться в дом родителей так «на щите». Лиза побежала в свою библиотеку. Бежала как во сне, ничего не видя пред собой. Она не помнила, как добралась до места. Недоуменный сторож пустил Лиз и, видя, в каком девушка состоянии, ничего не стал спрашивать. Она побежала на второй этаж, там, где были ее книги, и не было бы никого кроме них. Сбросив с себя грязные промокшие туфли и жакет, она свернулась клубочком на маленьком диванчике, который стоял в читальном зале, и прижала к себе свою новую книжку. Она рыдала, а ее внутренний голос кричал, молил, стенал: «Где ты мой сэр Николас, где же ты, мой сказочный рыцарь из снов. Ты нужен мне сейчас как сама жизнь!!!».
Лиз не помнила, как забылась сном, но она еще долго всхлипывала во сне, шепча: «Помоги мне! Николас, ты нужен мне!».
Глава 2
Николас спешился с коня возле других благородных