Свидетельство Данте. Демистификация. Ваше Величество Поэт. Книга 1. Ад. Серия «Свидетели времени»
оба брега, наш и тот, – 66
Такой, как если ветер всемогущий,
Враждующими воздухами взвит,
Преград не зная, сокрушает пущи, 69
Ломает ветви, рушит их и мчит;
Вздымая прах, идет неудержимо,
И зверь и пастырь от него бежит. 72
По глади быстро мутнеющих вод залива Золотой Рог надвигается грозовой фронт с ужасным грохотом и быстро растущими волнами. Данте открыто говорит о штормовом ветре, ломающем ветви, поднимающем вихри пыли, загоняющем и зверя и пастухов в укрытие. По заливу он гонит гигантские волны, так что, кажется, оба берега колеблются.
На земле, в Константинополе, подобный шум может вызвать только приближение великого визиря или самого Султана.
На звёздном небе восходит яркий Юпитер в созвездии Льва, после Сатурна и Марса [Рис. А. IX.8].
А. IX.8 Вид звёздного неба в Константинополе 13.02.1743 года. После захода Меркурия, на востоке, в созвездии Лев после красного Марса и бледного Сатурна, вспыхивает ослепительно-белый Юпитер.
Открыв мне очи: «Улови, что зримо
Там, – он промолвил, – где всего черней
Над этой древней пеной горечь дыма». 75
Как от змеи, противницы своей,
Спешат лягушки, расплываясь кругом,
Чтоб на земле упрятаться верней, 78
Так, видел я, гонимые испугом,
Станицы душ бежали пред одним,
Который Стиксом шел, как твердым лугом. 81
Он отстранял от взоров липкий дым,
Перед собою левой помавая,
И, видимо, лишь этим был томим. 84
Посла небес в идущем признавая,
Я на вождя взглянул; и понял знак
Пред ним склониться, уст не размыкая. 87
Вергилий открывает глаза Данте, предлагая взглянуть на великолепное зрелище надвигающейся грозы. Перед грозовым фронтом клубятся облака, закручиваемые вихрем к земле. Узнав в блеске молний, надвигающегося Олимпийского Бога – Зевса-Громовержца, поэт повинуется приказу склониться перед ним, чтобы не быть ослепленным вспышками молний и чтобы пыли не попадать в глаза. Да и невозможно живому человеку лицезреть Бога.
Перед Султаном или великим визирем также предпочтительно склониться ниц.
О, как он гневно шел сквозь этот мрак!
Он стал у врат и тростию подъятой
Их отворил, – и не боролся враг. 90
«О свергнутые с неба, род проклятый, —
Возвысил он с порога грозный глас, —
Что ты замыслил, слепотой объятый? 93
К чему бороться с волей выше вас,
Которая идет стопою твердой
И ваши беды множила не раз? 96
Что на судьбу кидаться в злобе гордой?
Ваш Цербер, если помните о том,
И до сих пор с потертой ходит мордой». 99
И вспять нечистым двинулся путем,
Нам не сказав ни слова, точно кто-то,
Кого теснит и гложет об ином, 102
Труднейший