опустились оба угла рта.
– Не пойдет, – сказал он, – буди так!
– Предлагаешь, чтобы я взяла Стеллу за плечи и потрясла ее как следует? Ничего не получится. Голубая таблетка – наркотик, чтобы нейтрализовать ее действие, надо составить особое лекарство, необходимые вещества хранятся в моем кабинете.
– Стой тут, – приказал Марат и ушел.
Я отошла подальше от кровати с трупом и попыталась взять себя в руки. Будем считать, что парень сказал правду, несчастная по собственной воле приняла препарат и скончалась.
Дверь распахнулась, появился Марат, протянул мне блокнот и шариковую ручку.
– Пиши!
– Что? – стараясь не показывать накатившего на меня страха, спросила я.
– Перечисли нужные вещи из твоего кабинета, – гаркнул Марат.
– Лучше мне самой туда съездить.
– Пиши! – с угрозой прозвучало в ответ.
– Хорошо, – кивнула я и стала чиркать ручкой по бумаге.
– Живее, – скомандовал парень.
– Нужна точность, – сказала я, – не мешай, а то забуду какую-нибудь мелочь, и снадобье не сработает.
Марат замолчал, а меня охватило ликование. Правильным путем идешь, Дашенька! Псих надеется, что Клеопатра сможет вернуть несчастную девушку к жизни, и значит, пока я не сделаю лекарство, моему здоровью ничто не угрожает. Интересно, почему Марат решил, что Клеопатра способна приготовить зелье? Хотя этот вопрос сейчас не имеет значения, главное, убедить парня отвезти меня назад, в салон Киры, там я непременно соображу, как удрать. В конце концов, в доме много людей, можно разбить окно, поднять шум, поджечь занавеску, а в этом подвале никто не услышит моего крика и не увидит занимающегося пожара. Теперь мне понадобятся все отпущенные богом актерские таланты и хитрость.
Я протянула Марату листок.
– Готово, прочитай внимательно и спроси, если что непонятно!
Парень несколько мгновений пялился в бумажку, потом ошарашенно протянул:
– Что за хрень? Семь с половиной милидолей голубой селитры, одна гомеодоза белой черники, шесть восьмых ногтя redum parpo. Где это найти?
– Голубая селитра находится в банке между желтым натрием и белым калием, – ответила я.
Марат заморгал.
– Неужели не понятно? – округлила я глаза. – А redum parpo – это всего лишь двудольнокислая горечавка манная. Ты в школе ботанику проходил?
– Наверное, – пожал плечами Марат, – классе во втором.
– Следовало лучше запоминать названия растений, – укорила я парня.
– Заткнись, – буркнул Марат и снова ушел.
Я перевела дух, очень надеюсь, что человек, к которому бегает за указаниями этот невротик, тоже полнейший профан в ботанике и не сообразит, что я настрочила в блокнотике полнейшую чушь.
Дверь приоткрылась, на пороге возник Марат, он быстро подошел к креслу, схватил все тот же черный мешок с золотым узором и тесемочками.
– Значит, так, – рявкнул он, накидывая мне его на голову, – если издашь хоть один звук, пристрелю!
В ту же секунду мне в спину, чуть пониже левой лопатки, уперлось нечто твердое. Вероятно, Марат блефовал, он мало походил на хладнокровного