Посадив ее на кровать, я взял стул и сел напротив.
– Рассказывай, – требовательно сказал я, – иначе я никуда не уйду. – Пусть нас тут найдет еще и Златка.
Ева заплакала. Другого я и не ждал. Минут через десять она успокоилась. Я сидел и просто смотрел на нее.
– Джон, – почему-то я знала, что ты придешь, – прошептала она.
– А куда же я от вас денусь, – улыбнулся я, пересев к ней на кровать. – Такая у меня судьба. – Я обнял ее, и, как и Селину, гладил по голове.
– Ну, что я за человек! – заплакала она опять. – Сестры как люди, а я…
– Ты рассказывай, а там посмотрим.
– Что рассказывать, Джон? Как только я к ним переехала, стала сталкиваться со Стивом. Он меня жалел, и мне казалось, что хотел как-то меня подбодрить, даже не знаю. Потом, я почувствовала, что он сам меня искал, чтобы столкнуться где-нибудь на этаже. Не понравилось мне это, но подумала, может, я ошибаюсь. Потом все чаще и чаще. Мне бы, конечно, надо было все давно уже рассказать Селине, но с моим характером я просто испугалась. А в тот день, я слышала, что сестра куда-то уходила. Я сразу пошла к себе и легла спать. Проснулась я от того, что скрипнула дверь, это был Стив. Он подошел и сел на край кровати. Я еще не отошла ото сна, и смотрела на него. Он гладил меня по голове, как ты сейчас, а потом вдруг прилег рядом и обнял меня. А тут появилась и Селина. Дальше ты сам все знаешь, – она опять заплакала.
Не знаю почему, но я ей верил. Более того, мне стало ее жалко.
– Вы были одеты? – спросил я.
– Он – да, а я была в своей обычной ночной рубашке. Джон, ничего у нас не было! – горячо сказала она, – ни поцелуя.
Я задумался.
– Я не хочу на него все валить, ведь я сама виновата. Не отважилась я поговорить ни с ним самим, ни с сестрой. И с Джеком я, наверное, тоже в чем-то виновата. Мямля я, трусиха и вообще. – Она повесила голову, и слезы капали прямо на пол.
– Ева, – я уже принял решение, – еще не поздно все объяснить. Утром расскажи все, как было маме, это раз. Потом, замени Ника, ведь мама осталась одна. Поверь, она тебе ничего не скажет. Просто, наберись смелости, и делай все, как ни в чем не бывало. Ты ей нужна, и как дочь, и как помощница. Это ты мне можешь пообещать? – Я поднял ее голову и повернул в мою сторону, чтобы заглянуть ей в лицо.
– Не знаю, Джон, мне так стыдно смотреть ей в глаза!
– Поэтому я и сказал тебе, что делать сначала, а что потом. Хоть раз в жизни ты можешь набраться смелости?
– Я постараюсь, – пообещала она. – Если получится.
– Ева, получится. Только я просто перестану тебя уважать, если ты этого не сделаю.
Она как-то вдруг испугалась. – Нет, Джон, нет. Если и ты меня бросишь, я повешусь.
– Не дури. Я тебя не просил ни о чем невозможном.
– А с Селиной? – она опять заплакала.
– Делай, что я тебе говорю. Завтра приду, и если не увижу тебя в отеле со шваброй и тряпкой, тогда держись. – Грозно сказала я. – А теперь спать, договорились?
Она тихо