не поверил я своим ушам.
– Не воспринимай это так резко, – продолжила она. – Мы оба видим, что наши отношения достигли какого-то пика, и уже не взлетают выше. Нет, я тебя не корю, и себя тоже. Наверное, вступает в силу неизменный закон жизни и любви в том числе. Ты стал больше работать, а время до конца твоего срока уменьшилось уже на месяц.
– Росси, милая, – я даже сел, – ты о чем?
– Мои родители уже давно не целуются, – грустно продолжала она, – но они не стали от этого беднее. Наверное, любовь всегда имеет свой конец. Нет, я не верю, что она умирает. Мне кажется, что она переходит в какое-то другое крепкое качество. Может это и дружба, и уважение, или…, мне кажется, что таких много. Мои родители живут крепко и дружно, даже без этой самой любви. Я уверена, что когда-то она у них была.
Я замолчал, осмысливая каждое ее слово.
– Мы многое высказали друг другу, наверное, мы знаем о нас больше, чем даже наши родители. – Ее нельзя было остановить, – но, если нам на данный момент больше нечего добавить, давай дадим шанс и другим девушкам. Не волнуйся, в любом случае я навсегда останусь тебе настоящей подругой, что бы ни случилось. А насчет остального – я не изменилась. Я говорила и говорю тебе ДА, а последнее слово будет за тобой. Мне лишь хотелось бы, чтобы оно было взвешенным и обдуманным, а для этого надо иметь опыт. У тебя есть еще шесть девушек. Мой совет – пройди их всех, и скажи свое слово только после этого.
Она замолчала, а мне стало грустно. Вот что значит быть женщиной! Слабый пол, а прочувствовала все она гораздо раньше меня. Каждое ее слово я понимал и осознавал его правильность, просто я не задумывался об этом. А она – не только задумалась и поняла, но еще и взяла на себя смелость высказаться. Наверное, я пролежал так полчаса, пока тяжело не вздохнул.
– Росси, в чем-то, а может даже и во всем, ты права. Те ощущения первых наших дней уже прошли, или стали уже совсем не такими яркими и острыми. Но… – я не находил слов, – спасибо тебе за все. И особенно за твою дружбу, и твое ДА, они для меня бесценны. Надеюсь, что к концу года мы еще вернемся не только к нашим разговорам.
Мы пролежали, молча еще какое-то время, а потом слились в каком-то особом, похожим на прощальный, поцелуе. Я ощутил какой-то комок в горле, и мои глаза стали влажными. Но то же самое я заметил и у нее. Нет, слез не было, и я с облегчением вздохнул.
После обеда мы опять просто лежали на кровати, а не под одеялом.
– Нико, – прошептала Росси, – давай с понедельника я уступлю место другой. Даже свою должность. Новенькая должна быть всегда рядом с тобой. А если тебе понадобится мой совет, – даже не сомневайся.
– Спасибо, – прошептал я. – Только я не имею понятия, кого поставить на твое место. Мне кажется, что любая будет хуже тебя.
Росси как-то просто рассмеялась. – Все узнается в сравнении, дорогой. Выбери сам, я не могу тебе здесь помочь.
Я задумался и, почему-то вспомнил Джину.
– Росси, кто дочь Миссис Джины? – наудачу спросил я.
– Ты же