к быту, простодушен и доверчив, чем пользовались все кому не лень. Помнишь, как я возмущался, когда тебя в очередной раз «кидали» (чаще всего на деньги), а ты смущенно оправдывался, что, мол, человек-то вроде совершенно порядочный, кто мог подумать?.. В такие моменты мне казалось, что это я на десять лет старше.
Но когда мы часами говорили о жизни, об искусстве, о любви, о нравственных ценностях, я понимал, насколько ты мудрее и тоньше меня… Видишь, какой экскурс в прошлое… Последние двадцать лету меня минуты свободной не было, зато сейчас все оставшееся время – мое. И я могу перелистывать воспоминания, как подзабытую книгу. Из каких-то угол ков памяти вдруг появляются картинки из детства, какие-то яркие, многолюдные праздники, совсем молодой отец… Вспоминаю, как в Москву приехал, как с Ольгой познакомился… Помнишь, какая она была? Такая трогательная, такая милая… Бедная моя девочка! Я очень много думаю о ней, о своей вине… Раньше всегда считал себя обиженной стороной: ну чего ей не хватало? Работаешь, как вол, ради семьи, а от нее ни помощи, ни благодарности – одни неприятности и вечный молчаливый укор. А сейчас понимаю, что, наверно, мог бы объяснить ей, как она нужна нам с Каринкой, какая она талантливая, особенная… Вместо этого раздражался и орал, чтобы взяла себя в руки и хоть чем-нибудь занялась. Даже хуже вещи орал – стыдно вспомнить…
Эх-ма, чтой-то я рассиропился, размяк в Дианкиных заботах. Ах, какая девочка была в восемнадцать лет! Первая красавица в университете! Ну я-то ее со школы еще знал… И такой преданный человечек. Жаль, что у нее жизнь не сложилась… ни семьи, ни детей. Странно, дурнушки устраиваются, а красивые остаются в одиночестве. Вот и моя виртуальная любовь Натали: красивая, умная, тонкая – сидит одна в Лиссабоне и, наверное, не очень счастлива. Если бы все по-другому сложилось! Что ж так, прямо на лету? Ну, еще бы несколько лет!.. Ну, хоть пять… Что, много? Ладно, и на три согласен, я не гордый…
– Что это вы торгуетесь? Не на базаре чай… Повестку получили, огненными буквами писанную? Получили. Расписались? Расписались. Чем недовольны?
– Не в себе был. Подписал, не думая. Прямо сказать, подмахнул, не читавши… нельзя ли как-нибудь в другой раз? Я мигом, но вот попозже… сейчас – ну очень не с руки…
– Всем всегда не с руки! Что за народ! Только о себе думают… а нам тут повестки переписывай… А сверхурочные кто будет платить? Пушкин? То-то… сознательнее надо быть. И чего тянуть? Перед смертью не надышишься… Ха-ха, извините, вырвалось… Да и вообще, сделал дело – гуляй смело! И вам спокойнее, и у нас отчетность в порядке.
Все, стоп, Остапа понесло…
Не сердись, глупо пошутил, но хоть какое-то развлечение…
Отвлекся и не написал про портрет П. Портрет великолепный, но я эту личность вижу по-другому. Мне кажется, ты идеализируешь не очень симпатичного человека. Но тебе виднее.
Завтра ложусь в клинику, наверное, так будет лучше. Хотя чувствую себя неплох о, особенно с утра. К вечеру устаю, и хочется лечь, но это, я думаю, нормально. Врач настаивает на клинике –