слепое Ка – сгущенная ненависть – обязательно расправиться с ним. Да! Ты ведь уже спрашивал меня о Ка? Так вот. Мой мальчик, когда хоронят важного сановника в саркофаге внутри его мумии остаётся Ка – часть жизненной энергии этого человека, часть его души. Ка – как две капли воды похож на хозяина, но обладает опасным нравом. Ка – сила могущественнейшая, стоит его потревожить и оно покидает мертвое тело; тогда сразу ослепнув, становится неуправляемым и очень опасным орудием слепой мести. Горе тому, кто навлёк на себя гнев Ка и не знает, как его успокоить, умилостивить. И чем выше был при жизни сан и власть человека, тем большую разрушительную силу имеет его Ка. Но нам действительно пора, а то уже рассветает…
Внутри пещеры Мад старался не смотреть на постоянно попадающиеся им останки людей. Откуда-то сверху в глаза мальчику постоянно сыпался слепящий песок, а над головой то и дело, заставляя сердце обмирать от ужаса, оглушительно хлопая крыльями (так ему казалось), проносились какие-то твари. «Хромой» же продолжал подбадривать племянника, а главное себя разговорами о том, как им обоим повезло, что за ними стоит такой всесильный покровитель:
– Только один из великих жрецов бога Амона имеет такую власть, чтобы защитить нас от любого врага в этом подземелье. Ты не бойся, сейчас Уважаемый не просто ожидает нашего возвращения снаружи, мысленно он видит нас и готов в любой момент прикрыть невидимым щитом. Кто мы с тобой? Всего лишь жалкие орудия в его руках. Великий жрец несколько дней готовился: избегал менструирующих женщин, а также всех, кто считается осквернёнными, например, профессиональных бальзамировщиков; держал пост и читал молитвы. Сейчас он находится в состоянии ритуальной чистоты и легко может одолеть любое зло, призвав на помощь своего великого бога. Я знаю, – в его особой сумке приготовлены тайные папирусы из царской библиотеки, в них содержаться заклинания против самых опасных напастей.
За разговором они прошли узкой галереей положенные сорок шагов. И если бы не предупреждение жреца, то Мад никогда бы не заметил гибельную нишу бездонного колодца, притаившуюся на их пути. Быстро преодолев с помощью предусмотрительно захваченных с собой верёвок и досок эту преграду, дядя с племянником обмотали лица тряпками, пропитанными каким-то отваром, и продолжили свой путь по каменной галерее. Черные стены, мерцающий блик впереди от факела дяди, в неверном его освещении каждый камень, ниша или угол впереди казались Маду замершим силуэтом поджидающего их лютого монстра. Однажды споткнувшись, мальчик потерял из виду своего свернувшего за угол проводника, а когда увидел вновь, то вначале даже отшатнулся, так как в причудливом свете метущегося пламени его запылённый вид в набедренной повязке на какую-то секунду показался ему ожившей мумией.
По начертанному жрецом планув конце круто уходящего вниз двухсотметрового коридора их ожидал зал «тысячи проклятий». Дорогой дядя уже успел объяснить племяннику смысл такого