уже исчезла с его поверхности. Подобный разговор, даже со столь дружелюбной незнакомкой, был совсем не легок.
– Мы пытались несколько лет. Мой выход на работу в некотором роде знаменует нашу неудачу. – Взглянув на нее, я быстро добавила: – На самом деле все к лучшему. Действительно к лучшему. Я никогда особенно не мечтала стать матерью и рожать детей. Это было больше нужно Сэму, не мне. Конечно, я любила бы своего ребенка, если бы он появился, но этого не произошло. И вот уже задача деторождения поглощает тебя целиком, становится навязчивой идеей, и внезапно оказывается, что все стороны твоей жизни подчинены инъекциям и циклам, и каждый постоянно спрашивает: «Так что же, будут у вас дети?» Как будто мало того, что вы и сами друг с другом говорите только об этом. А Сэм фактически не мог говорить и думать ни о чем другом, и к тому времени, когда мы все-таки оставили свои усилия, я не чувствовала ничего, кроме громаднейшего облегчения. Я рада, что перешла к чему-то новому.
– Ну, вот это другой разговор. – Она подняла свою чашку с кофе. – Ваше здоровье, Лара. Добро пожаловать в новую жизнь. Счастливого начала.
Мы встали, забрали свои сумочки и вместе тронулись в начале понедельничного часа пик через Паддингтонский вокзал, по направлению к подземке, навстречу работе и лондонской жизни.
Глава 4
Рабочий день прошел легче всего. Первую пару часов я знакомилась с людьми, разбиралась, что к чему, и входила в курс проекта. Он обещал быть интересным – планировалась застройка позади галереи Тейт Модерн: я буду превращать промышленные склады в квартиры и ресторан. Я начала с основ проекта, прокручивая каждый шаг у себя в голове. Это территория с высоким горизонтом грунтовых вод, высокой вероятностью археологических осложнений и активным местным сообществом, отслеживающим каждый наш шаг.
Я хорошо знала свое дело и вернулась к работе легко и профессионально. Несмотря на мой неожиданно личный утренний разговор с Элен (который оставил у меня ощущение обнаженности и о котором я немедленно пожалела) или, возможно, именно из-за него я была дружелюбна, но сознательно держала дистанцию с новыми коллегами, многие из которых были моложе меня.
Я покинула офис в шесть тридцать, довольная собой.
Через Ковент-Гарден[11] я направилась к квартире сестры. Она жила на до неприличия безупречной улице в центре большого города. Был ранний вечер, светило солнце, и улицы были полны освободившимися работниками, туристами, студентами, а также разнообразными людьми, не поддающимися классификации. Я чувствовала в воздухе возбуждение, и, хотя я любила Фалмут и Корнуолл, в глубине души знала, что я лондонка. Я лондонка и вернулась домой, и даже необходимость уживаться с Оливией не могла умерить мой прилив счастья.
В какой-то момент я представила себя героиней книги. Это была бы детская книжка с картинками под названием «Лара в Лондоне». Я изображена в элегантном стиле, как женщина из шикарного модного журнала тридцатых годов, с осиной талией и шиньоном, и уверенно шагаю по городу навстречу