широко дверь, женщина прошла в кабинет, просторный и светлый, но совершенно пустой.
– Денис Илларионович?
Врач выглянул из небольшой двери.
– Да?
– К вам по направлению. И не забудьте, через полчаса, в актовом зале.
– Есть, командор.
– Ну вас.
– Входите, располагайтесь, – скрываясь за дверью, сказал врач.
Лида с интересом посмотрела на удаляющую женщину и только тогда поняла, что последняя фраза адресована была именно ей.
Она прошла к стулу, села, положила ребенка поудобнее и посмотрела на зажатый в руке кошелек с тридцатью рублями, всем ее богатством.
Врач вскоре вышел, одетый в строгий черный костюм и серый галстук, невысокий и рыжеволосый.
– Так, – он порывисто сел на стул за рабочий стол с ничем не захламленным покрытием. – А, так вы Ганичевы? Хорошо. На обследование согласились?
Лида только кивнула.
Врач посмотрел на часы.
– Осмотреть вас я уже не успею, – он крутанул блестящий шарик на крышке стола, и как по волшебству из самого покрытия выскочил стилизованный под шишку пенал. Достав ручку, врач начал писать. – Третье здание отсюда – стационар. Отдадите это в приемный покой. Сами можете остаться с ребенком, а завтра все решим. Идите, – и он запоздало спросил. – Возражений нет? Хорошо.
Конечно, хорошо. Ведь она так боится идти домой.
Глава 4
Это была чудесная больница, не похожая на все остальные, голодные и безденежные. Лиду кормили вместе с ее сыном, лекарств никаких не выписывали, только время от времени приглашали их в страшный кабинет, весь в каких-то приборах, сажали мальчика в кресло и одевали на голову странную плетенку. От которой тянулись провода.
Так проходили дни, пока, наконец, Лиду не пригласила в кабинет заведующего отделением. Там сидели трое врачей, сам заведующий и еще незнакомый мужчина в одном костюме, без халата, что совершенно напугало Лиду.
Ей велели оставить ребенка в палате, она оставила его, велели сесть и слушать, она подчинилась.
– Болезнь вашего сына неизлечима, вы наверное уже об этом знаете, – начал заведующий, крупный широколицый, без свойственного толстякам выражения добродушия. – Аутизм в чистом виде – редкость, обычно он проявляется в определенной патологической структуре, обладает при этом качественными особенностями. В вашем случае – отягощен ярко выраженным умственным недоразвитием и задержкой речи.
– Синдром Каппера – это врожденная или раннеприобретенная недостаточность коммуниактивности и группа сходных с ним резидуально органических нарушений. Он даже не пытается говорить? Вот видите. Ваш сын обречен на вечную инвалидность.
Как от удара, Лида обернулась к мужчине, сказавшему это.
– …Полный распад и постепенная атрофия нервных… ярко выраженный патогенез. Где его электроэнцефалограмма?
Лида повернулась к заговорившему снова заведующему.
– Ваша единственная надежда – метод профессора