Где-то впереди работник политотдела училища рассказывал нечто важное о международном положении и агрессивных планах НАТО, но мы этого не слышали. Опустив голову на грудь, дружно спали, тихо посапывая. Спину холодил легкий морозец ранней осени средней полосы России. Даже наши строгие сержанты смежили веки и подремывали, потеряв бдительность. Два часа отдыха оказались настолько ярким событием в нашей солдатской жизни, что запомнились мне навсегда.
Окрик «встать!» разбудил нас. Будилов первым вскочил и продублировал команду, добавив: «Строиться на занятие по ВДП». С этого момента началась интенсивная подготовка к парашютным прыжкам.
На парашютном городке ленивый прапорщик выдал макеты парашютов, в которые мы тут же облачились с помощью командиров и более опытных товарищей. На таком занятии, как правило, организовывалось несколько учебных мест, где руководителями были командиры отделений. На одной из точек приходилось спрыгивать с трамплина максимальной высотой 180 сантиметров, когда удар о землю соответствует силе удара при приземлении с парашютом. Иногда это делалось с кувырком через левое или правое плечо.
Другое учебное место предназначалось для обучения правильному выходу из самолета, верной группировке, точному отсчету времени и выдергиванию кольца. Согнувшись в три погибели мы «выпрыгивали из самолета», дружно орали: «Пятьсот один, пятьсот два, пятьсот три – кольцо-купол!»
Третья учебная точка делала такие занятия едва ли не напряженнее «физо» – физподготовки. Здесь надо было прицепиться карабинами к стапелю и висеть в воздухе, имитируя прыжок с парашютом после раскрытия купола. Сержант подавал разные вводные, например: «Парашютист слева идет лицом к вам». После этого должна последовать реакция, а именно: необходимо было потянуться на задних лямках и заорать предполагаемому парашютисту: «Задние тяни!», стараясь тем самым избежать предполагаемого схождения в воздухе. Обычно сержант давал команду, а затем не спеша проверял действия каждого из нас. Тем временем мы, дрожа всем телом от изнеможения, тужились удержать руки в согнутом положении.
После тридцати минут занятий наши немощные на тот момент руки тряслись, как у алкоголиков с похмелья.
Обед прервал наши мучения, и мы строем направились в столовую. Тогда мы узнали, что это была всего лишь предпрыжковая подготовка, которая проводилась на протяжении всех лет учебы перед каждыми прыжками, а не полноценное занятие по ВДП. При этом прыжок мог и не состояться, а предпрыжковая непременно была. Сами занятия по ВДП были гораздо сложнее и ответственнее. Только отличные знания значительно снижали риск возникновения «нештатных ситуаций» в воздухе, а в целом мы любили ВДП.
Летом можно было отдохнуть и позагорать на укладке парашютов или подремать на изучении материальной части. Зимняя укладка, как правило, проходила в просторных аудиториях кафедры ВДП, что тоже позволяло немного расслабиться. Преподаватели не были столь строгими, но их очень заботила точность и аккуратность