по их наущению российский император не расставался со Священным Писанием и пропадал в церквах!
– Так значит, это кольцо принадлежит Роксане? – сделав вид, что не заметила неловкости визитёра, спросила Мария Фёдоровна. Она когда-то из вредности «потеряла» в имени фрейлины две зубодробительные согласные, а следом и все дворцовые подхалимы стали называть фрейлину Струдзу усечённым именем.
– Именно так, ваше императорское величество. Я надеялся попросить совета. Вещи Елизаветы Алексеевны, как, впрочем, и кольцо её фрейлины, могли быть украдены. Возможно, что кто-то из близкого окружения императрицы имеет склонность к… э-э-э… – Кочубей опять запнулся, но, опустив глаза, всё-таки закончил: – К тем сомнительным услугам, которые предлагала мадам Кларисса. Подобное стоит изрядных денег. Нельзя исключить, что преступница, а я почти не сомневаюсь, что это – женщина, воровала для расчёта с француженкой.
Наконец-то Мария Фёдоровна поняла, к чему граф клонит. Она в своё время сама настояла, чтобы фрейлины у них с невесткой были общие, и отлично помнила тех, кто сейчас постоянно находился при Елизавете Алексеевне.
– Роксана Струдза, княжна Туркестанова, камер-фрейлина Сикорская и две новенькие: Ольга Черкасская и молоденькая графиня Белозёрова, – перечисляла императрица. – Вы считаете, это кто-то из них?
– Я склоняюсь к тому, что злодейка – из числа фрейлин или горничных Елизаветы Алексеевны. – Кочубей сделал паузу, ожидая вопросов, но императрица промолчала. Пришлось графу самому раскрыть карты: – Мне поставить государя в известность сегодня же или подождать?
Мария Фёдоровна задумалась. Она могла сейчас одним словом уничтожить невестку, но шевельнулась совесть, зашептала, что хватит уже брать грех на душу, пора угомониться. А самое главное, чему теперь завидовать? Тому, что Елизавета Алексеевна – соломенная вдова при живом муже? Старая императрица подняла глаза и успела поймать острый проницательный взгляд – Кочубей, похоже, видел её насквозь. Да только зря он обольщается: она его сейчас очень удивит…
– Не стоит спешить! – тон Марии Фёдоровны стал строгим и назидательным: – Дело это слишком деликатное, чтобы можно было без веских доказательств заявлять о подозрениях. Нужно сначала добыть улики, а потом уже идти к государю.
– Конечно, конечно, – с заметным облегчением согласился Кочубей, но тут же поскучнел. – Я лично буду контролировать дознание, но даже если мы не найдём злоумышленников, придётся доложить императору. – Следующая пауза тянулась бесконечно долго, но граф всё-таки изрёк: – Самое позднее – через неделю.
Если Мария Фёдоровна и имела по этому поводу какое-нибудь мнение, то оставила его при себе.
– Вот и отлично, контролируйте своё дознание, а я дам вам помощницу, – сообщила она Кочубею.
Граф явно удивился:
– Кого же, ваше императорское величество?
– Фрейлину Орлову! Я временно переведу её к Елизавете Алексеевне. Подождите здесь,