и отключив сигнализацию, вытащили из колпака, и Манучар Мачаидзе, произнеся сокровенное «Das ist sintetik?», попытался выдернуть клок шерсти из шубы. Продавщица от увиденного грохнулась в обморок. Рядом с ней едва не залег Мачаидзе, когда узнал, сколько стоит это «синтетическое» изделие.
Старенький плащ
В советские времена весной команды всех лиг – высшей, первой и второй – отправлялись готовиться к сезону в южные края. Район Большого Сочи был переполнен футболистами. Тренировались и играли на любом пустыре. Поле центрального сочинского стадиона выделялось по личному распоряжению его директора Льва Саркисова только именитым клубам. «Торпедо» в саркисовский список входило. Инспектировать работу торпедовцев приехал посланец Управления футбола всесоюзного спорткомитета Геннадий Логофет, известный в СССР футболист, игравший за «Спартак», работавший в конце 70-х годов прошлого века главным тренером второй сборной Советского Союза, всегда выделявшийся хорошими манерами, модной одеждой и спортивной выправкой. Гостиницы были переполнены, и даже для проверяющего не нашлось одноместного номера, как ни старались помочь Логофету торпедовские администраторы. Посланца из Москвы подселили к молодому человеку, который, конечно же, Логофета узнал, смущенно признался в давней любви к нему в частности и к «Спартаку» в целом и представился детским тренером из Курска, приехавшим понаблюдать – учебы ради – за тренировками под управлением мэтров советского футбола.
На следующий день после приезда Логофет, позавтракав, отправился в расположение «Торпедо», просмотрел две тренировки команды, между ними пообедал с торпедовским начальством, а вечером вернулся к себе в гостиницу. В номере он не обнаружил ни соседа, ни своей новенькой дубленки, ни ондатровой шапки (из Москвы Геннадий Олегович улетал в мороз), ни адидасовской сумки с вещами. Только старенький плащ, оставленный «коллегой» из Курска Логофету, сиротливо висел на вешалке в прихожей.
Задачка для Сулы
Однажды, когда Геннадий Олегович Логофет, знаменитый в прошлом спартаковский защитник, был тренером второй сборной СССР, команда играла товарищеский матч в Венгрии с местным клубом «Татабанья». Преимущество сумасшедшее, но на табло все равно 0:0 и 0:0. Один только Сергей Андреев, талантливый ростовский форвард, штук восемь тогда не забил верных: и в упор бил выше ворот, и во вратаря попадал, и из вне игры в сетку мяч отправлял… И вот минут за пять до конца игры контратака соперника, и наш центральный защитник Тенгиз Сулаквелидзе в подкате протыкает мяч в свои ворота. В раздевалке все, конечно, расстроены, но при всех Логофет грузинского футболиста ругать не стал. Зашел после игры к нему в номер:
– Как же так вышло, Сула?
Он тогда еще совсем молодой был, даже не в Тбилиси еще, а в Кутаиси играл, и по-русски плохо говорил.
– Олегича! Я отдаю, она выходит!
– Кто она, Сула?
– Дасаев!
Сулаквелидзе и потом, когда играл