измотанные, невыспавшиеся, в состоянии постоянного стресса. Так что с этой стороны ко мне никто не придерется. Но все-таки я сделал последнюю попытку жить по-честному.
– Серега, но может, все-таки меня мобилизуют официально, а?
– Ага, – вскипел Иванов, – и знаешь, что будет, когда в штабе дивизии услышат, что мы мобилизовали целого старшего лейтенанта?
– Эм-м-м? – безуспешно попытался я сформулировать глубокомысленный ответ.
– Драка будет, и серьезная, вот что. Ты вот что, полагаешь, что всем батальонам в дивизии так же повезло, как и твоему, получить в комбаты целого старлей? Как бы не так. Скажем, у наших соседей слева, в 259-м полку, вторым батальоном командует, насколько я помню, лейтенант Бочкарев.[2] А тут вдруг старший лейтенант! Да тебя на куски разорвут, так что держи удостоверение и запоминай свои анкетные данные.
Штаб полка находился в уцелевшем подвале большого разрушенного дома. Присмотревшись, я понял, что дом был не разбомблен, а аккуратно разобран. Бревна были сложены в несколько слоев, чтобы служить дополнительной защитой, но издалека создавалась иллюзия развалин. Вход в подвал, естественно, замаскирован. Часовые у входа не маячили, а скрытно расположились в кустах. Так что первое впечатление было самое благоприятное.
Увидев, как я одобрительно рассматриваю расположение штаба, комбат с гордость заметил:
– Наш командир уже две войны прошел. Он у нас во какой!
Командир полка Козлов[3] оказался пожилым капитаном с военной выправкой. Вероятно, был призван из запаса, как и многие другие, решил я про себя.
Старлей на ходу буркнул «здравия желаю, тащ капитан» и юркнул к столу. Я вытянулся по стойке смирно, чего не делал уже лет двенадцать, и начал представляться:
– Товарищ капитан, разрешите доложить…
– Садитесь к столу, товарищ Соколов, – прервал он мое уставное приветствие. – Я хотел с вами познакомиться в неформальной обстановке. Да и ваш комбат предложил обмыть новое назначение, раз выдалось затишье.
Ах, вот почему у Иванова глаза были такие хитрые, а лицо обрадованное, когда мы сюда шли.
– Мы с вами побеседуем, я ознакомлю вас с текущей обстановкой и оценю уровень ваших знаний. Пока мы за столом, называйте меня просто по имени отчеству – Андрей Андреевич.
Хм, какой вежливый. Такое впечатление, что капитан раньше работал комиссаром и потому привык беседовать по душам с подчиненными.[4] Впрочем, насколько я уже разобрался, офицеров, вернее средних командиров, как говорят в этом времени, в полку можно по пальцам пересчитать, и это не метафора. Так что каждый старлей сейчас на вес золота. Между тем Иванов уже самолично разлил по кружкам прозрачную жидкость из обычного чайника, нарезал хлеб и открыл несколько банок консервов. И как только он все успел за несколько секунд?
Заметив, что я не тороплюсь тянуться к кружке, комполка сам пододвинул ее ко мне:
– Вы, Александр Иванович,