не должен опускаться до бесчувственности.
Душевные бури не прогнозируются.
Внутреннее согласие постоянно нарушается внешней дисгармонией.
Каждое наше чувство колеблется подобно маятнику, имея крайние точки проявления.
Амплитуда наших чувств между наслаждением и страданием.
Душевная опустошенность – это запредельная усталость восприятия.
Приятность
Болезнь делает приятным здоровье, зло – добро, голод – насыщение, усталость – отдых.
Приятность в физиологическом понимании – пределы полезности, очерченные чувством.
На непредсказуемых поворотах жизни приятное ощущение – не всегда критерий абсолютно безопасного и полезного действа.
Наслаждение
Спокойно наслаждаться можно лишь тем, чего можно лишиться без огорчения.
Наслаждение – первая фаза увлечения, а отвращение – последняя.
Перепрыгивать с одного наслаждения на другое – то же, что по валунам, округлым и скользким, переходить бурную горную реку.
Наслаждение удерживает, а страдание торопит.
Карабкаясь к вершине наслаждения, можно сорваться в пропасть страдания.
Самое благородное из наслаждений – это радость свершения.
Страдание
К величию есть только один путь, и этот путь проходит через страдание.
То, что вызывает страдание, если не опасно, то не безвредно.
Жизнь мечется между страданием и удовольствием.
Пострадали, утешились и пошли дальше по кругу.
Страдания – это тесты естественного отбора на способность к выживанию.
Страдание, как жестокий тиран, требует жертв души.
Злодейство стремится к апофеозу страданий.
Самые болезненные страдания причиняют раны самолюбия.
Не превращайте страдания в «черную дыру» жизни, куда могут кануть все силы и способности.
Страсть
Жить страстями может только тот, кто подчинил их себе.
Страсти отличаются от естественных желаний своей бесконтрольностью.
Страсть – вершина чувственного проявления.
Душевные бури не прогнозируются.
Страсти, как шаловливые дети, пока не напроказничают, не утихомирятся.
Жизненные ощущения зависят от накала страсти.
У каждой страсти-императора свои рабы-гладиаторы.
Страсть уравнивает своих подданных – одних приподнимает, других опускает.
Страсть и душевное спокойствие не совместимы, но взаимозаменяемы.
Не забывайте, что подавляя страсти, можно лишиться чувств.
Страсть – это захватчик территорий нашего спокойствия.
Страсть – вес, который в молодости подъемен, а в старости губителен.
Молодых страсть проверяет на прочность, а стариков на присутствие ума.
Страсть,