Это обычный, посторонний для абстрактного мышления звук, например, свист ветра или лай собаки, чернильные кляксы. Правда, это может быть также материальный звук со значением дом, но произнесённый или написанный на китайском языке, не известного русскому.
Абстрактный образ материи знака, например, русского слова дом (2), т.е. цепочки фонем, не может быть языком потому, что он лишён своей материальной основы (1), а также реального предмета дом (4), ведь беспредметная абстракция сама по себе, не имея в себе самой какого-нибудь материального, предметного основания, существовать не может. Абстрактный образ реального, материального предмета дом в виде понятия (3) тоже не может быть языком, потому что он, как и (2), есть чистая логическая абстракция, которая также, сама по себе, без материального, без предмета, вещи, признака, отношения не может быть экстраполирована из мозга, потому что его там нет, который мог бы быть представленным в мозгу в чувственной форме мысли.
Взаимодействие между двумя правыми фазами знака, т.е. между абстрактным образом (3) реального предмета и самим реальным предметом (4) само по себе, без взаимодействия с другими, двумя первыми фазами знака, не может быть названо языком, по той же причине, что и связь между (1) и (2). Потому, что абстрактный образ предмета, как и материального знака, возникнуть не может из-за отсутствия самого материального основания, т.е. знака и предмета. Если допустить, что предмет мыслится нами идеально как (3), то мы должны допустить, что у нас в сознании уже есть идеальная система знаков, в которой уровень (2) должен ассоциироваться с уровнем (3), а этот последний неизбежно предполагает уровень (4). А так как мы говорим о соотношении лишь двух последних уровней (3) и (4), то эти два уровня вне всей знаковой системы невозможны. Потому что, если для данной вещи нет языкового знака, то эта вещь для нас непонятна, это обычная природная вещь, не знакомая нам и не входит в круг нашей знаковой системы.
Правда, такие уровни знаковой ситуации как абстрактные образы, фонемы (2) и понятия (3) могли бы быть признаны языком – это и есть настоящий язык, но только в сознании человека, как языковое сознание или язык мозга! – но только внутренним, нейронно-мозговым языком, только в том случае, если бы в сознании человека выше упомянутые абстрактные образы (2 и 3) реально были образами, т.е. реальными логическими формами от реальных материальных предметов – звуков и предметов (1 и 4). Но так как мы сейчас оцениваем только непосредственную связь уровней (2) и (3), то их связь невозможна, связь ничего с ничем, знака с предметом, которых нет, не может генерировать какую бы то ни было сущность. Уровень (2) есть всё сокровище языковых знаков в сознании человека, но только в их идеальных образах (фонемах). А уровень (3) есть всё сокровище известных человеку вещей, весь известный ему материальный мир и его собственный внутренний мир, но только в их идеальных образах (понятиях) как его второй мир. Отсюда ясно, что не может быть никакой непосредственной