три литровых кувшина пива, по нескольку раз сбегали до отхожего места, благо оно располагалось неподалеку, и к исходу вечера чувствовали себя изрядно уставшими, но зато с веселой душой.
Выбравшись на свежий воздух, если так можно было назвать затхлую дыру, что ждала их снаружи, они неспешно направились в сторону «Ячменного колоса».
– Я вот никак не пойму, почему это нам так и не удалось выиграть, – возмущенно объявил Одинцов. – Мы вроде в сражениях разбираемся. Кто есть кто на ринге, можем понять, однако ничего подобного. Ставим и как пальцем в небо.
– А чего тут удивляться, – развел руками Лех Шустрик. – Бои-то подстроенные.
– То есть как? – удивился Серега.
– Да просто. Одна сторона договаривается с другой. И в нужный момент сливает всю партию. Вот мы и не можем никак угадать, кто есть кто. Это у нас Зрелищем называется.
Шустрик воздел высоко к небу указательный палец, подчеркивая значимость своих слов.
Второе место, запомнившееся Сереге, называлось Колесо. Оно находилось в другой стороне города. Забираться в клоаку на этот раз не пришлось. Они чинно прогулялись по чистой, ухоженной улице, прошли несколько кварталов и остановились перед шайбообразным зданием высотой в два этажа. Перед входом в непонятное заведение стоял высокий мужчина в красной ливрее и собирал деньги за вход.
Шустрик подмигнул Сереге и встал в конец очереди. Одинцову ничего не оставалось делать, как присоединиться к другу. Похоже, это развлечение находили интересным большое количество людей. Очередь выглядела внушительно, а сколько человек уже дышало в спину Одинцову…
Отстояв с полчаса под снегопадом, друзья наконец-то купили билеты и вошли внутрь. Они оказались в огромном помещении, напоминающем зрительный зал цирка. Люди поспешно рассаживались на свободные места. Время от времени возникали стихийные перепалки. Билеты не были закреплены за какими-то конкретными местами, поэтому желающие занять самые лучшие кресла вынуждены были спорить до хрипоты.
Шустрик в разборках участвовать не стал. Мигом сориентировался в пространстве и отыскал удачные, по его мнению, кресла, которые тут же занял.
Одинцов сел рядом с ним. Только тогда у него возникла возможность осмотреться, и он обнаружил, что по центру зрительного зала был установлен огромный металлический барабан с множеством прорезанных окошек, расположенных на равном расстоянии друг от друга. Окошки были затемнены, так что ничего увидеть было нельзя.
– Ты нам предлагаешь пялиться на эту махину? – спросил Одинцов.
– Что же ты такой нетерпеливый, подожди, скоро сам все увидишь, – пообещал Шустрик.
Серега раздраженно хмыкнул, опять ему предлагали чего-то ждать, но все же затих.
Скоро свет в зрительном зале погас, раздался пронзительный скрежет, который вскоре сошел на нет, и окошки в колесе засветились. Одинцов увидел, что колесо вращается, постепенно набирая обороты, окошки слились перед ним в одно целое, и в этом едином пространстве образовалась движущаяся