кого-нибудь из молодых прислать, крючки подержать. Что ж ты сам-то?
– А кого я пошлю на наркомана? Не дай бог, у него гепатит С!
– А СПИД тебя не пугает?
– Ну СПИД еще туда-сюда, а гепатит С – вот где засада! Заболеешь, сразу хоп – цирроз, и водки больше не попьешь!
– Ну да, – усмехнулась под маской Зоя, – действительно. СПИД просто пустячок, подумаешь, сгниешь заживо. Зато пьяный и довольный! Ладно, Ян, мы с тобой свое отпили-отгуляли, чего нам бояться? Как там у Высоцкого – в прорыв идут штрафные батальоны! У тебя крючки держать корона не свалится или хочешь сам делать?
– Давай лучше ты! – предложил Колдунов. – Я хирург вдохновенный, можно сказать, резкий. Увлекусь и, не дай бог, уколю тебя. А ты девушка аккуратная.
Зоя взяла скальпель и обратилась к анестезиологу:
– Можно?
– Можно, – ответил Стас солидно. – Алиса, отметь начало операции. И риск анестезии три запиши.
Одним скупым движением Зоя Ивановна рассекла кожу и подкожную клетчатку и занялась остановкой кровотечения.
– Слушай, Стасик, я сколько лет работаю, а так и не знаю – по каким параметрам вы риск определяете?
– Так по хирургу, Зоя Ивановна. Хороший хирург – маленький риск, а если профессор Максимов, например, изволит оперировать, то ого-го какой!
– Так, это что там за наглое молодое дарование? – весело гаркнул Колдунов. – Два профессора оперируют, а он еще язык не проглотил от уважения? Непорядок!
– Это мой подчиненный, – весело сообщила Зоя Ивановна, – и гнобить его могу только я, ясно тебе? Возьми кохер, я брюшину вскрываю.
– Как скажешь!
Стас проверил артериальное давление. Сейчас хирурги начнут ревизию, сдернут тромбы с поврежденного сосуда, кровотечение возобновится, и больной завалит гемодинамику. Он достал из шкафа препарат полиглюкин и выложил из коробки ампулы с гормонами. Конечно, если он упустит пациента-наркомана, никто не будет особенно переживать, но облажаться сразу перед двумя профессорами не хотелось.
– Селезенка, разрыв капсулы печени, разрыв брыжейки, – сказала Зоя. – Полный набор. План такой – спленэктомия[4], ушивание дефектов. Расслабь нам больного, Стасик.
– А что, напряжен? – Грабовский расстроился. Он старался давать безупречные наркозы и тщательно следил за тонусом брюшной стенки, зная, что его повышение мешает хирургам.
– Да нет, релаксация хорошая, – Колдунов подвигал крючком, – но ты сделай на максимум, пока мы селезенку не достанем.
Через две минуты селезенка была уже в тазу. Самый опасный этап позади, Стас облегченно вздохнул. В принципе можно было выйти покурить, но он решил не оставлять товарищей.
– Стараешься как дура, рискуешь заразиться, и все ради того, чтобы этот обормот через месяц сдох от передоза, – ворчала Зоя Ивановна. – На самом деле расстреливать таких надо.
– Ладно тебе, – вздохнул Ян Александрович.
– Что – ладно? Не цацкаться с ними, а к стенке