Dew).
Тем не менее есть и кое-что необычное и эзотерическое. На флаконе Nuit de Chine имеется иероглиф «коно» на мандаринском наречии. Представьте, сколько усилий потребовалось от журналистки Vogue в 1916 году, которая отчаянно пыталась передать его значение своим читательницам: «Очертания указывают на ограниченный участок, землю, которую феодальный владыка мог защитить с помощью своих вассалов. Линии внутри обозначают резиденцию владыки, а иероглиф в целом обозначает королевство или страну».
Претенциозные ароматы требовали серьезного VIP-продвижения, и Пуаре был мастером подобного маркетинга, навязчивого до такой степени, какая снова проявится только в 1970-х годах. Пуаре часто опробовал новые идеи на своих близких друзьях, заставляя говорить о парфюме еще до того, как он поступал в продажу. В июне 1911 года в честь парфюма Nuit Persane («Персидская ночь»), который так и не появился в продаже под этим названием, в саду Пуаре был устроен бал «1002-я ночь». Три сотни приглашенных гостей, облаченных в модные туалеты (каждому гостю заранее сообщили, каким персонажем ему предстояло стать), предавались излишествам, а Пуаре принимал их как султан. Отчет об этом празднике дает некоторое представление о щедрости хозяина:
Весь сад был накрыт шелковым навесом на столбах высотой в пятьдесят футов. Пространство освещали канделябры и прожекторы. Под звуки арфы и флейты греческие девушки в прозрачных туниках танцевали на лужайках, пока хозяин дома щедрой рукой раздавал шампанское и сувениры.
Эти сувениры, разумеется, включали в себя напоминание об этом фантастическом вечере: флакончик духов, в честь которых был устроен бал.
Этот отчет дошел до нас благодаря Роберту Форресту Уилсону, американскому журналисту, обладателю Пулитцеровской премии, жившему в Париже и написавшему путеводитель для туристов «Парадный Париж». Уилсону нравилось описывать индустрию роскоши, и он считал своим долгом побывать в креативных мастерских максимально возможного количества парижских кутюрье. И как только он там оказывался, язвительные – и это явная недооценка – статьи были обеспечены.
Описывая свое интервью в ателье Пуаре, Уилсон рассказывает о своей первой встрече с легендой. На двери он увидел табличку со следующей надписью: «Осторожно!!! Прежде чем постучать, трижды спросите себя, действительно ли есть необходимость беспокоить ЕГО?» Войдя в помещение не без некоторого трепета (Уилсон уже была известна репутация Пуаре как крайне вспыльчивого человека), журналист оказался лицом к лицу с кутюрье: «И этот человек заставил американских покупателей подниматься на борт тысяч кораблей, чтобы попасть в Париж? Круглый маленький человечек с вытянутой головой… волосы тщательно зачесаны, чтобы скрыть лысину».
Мяу.
Пуаре, возможно, не принадлежал к числу красивых мужчин, но его имя летело впереди него. Поэтому странно, что он решил назвать свою парфюмерную компанию в честь дочери – Les Parfums de Rosine («Духи Розины»), что, вероятно, стало ошибкой. И не только потому, что этот бренд был новым для покупателей, но и потому, что Розина не могла